За 45 летним лондонским горожанином с вытянутым лицом, пухлыми щеками и сжатыми губками, слегка приплюснутым небольшим орлиным носом, широким лбом с грузными густыми черными бровями, низко посажеными над слегка раскосыми томными глазами, которые сильно контрастирующие с ранней сединой волос, скрывались лучшие человеколюбивые черты как доброжелательность, деликатность и скромность, но и прямота и резвость суждений.
Несмотря на некий общий облик «медведя», как при русском дворе в шутку величали графа, Семён Романович Воронцов обладал всеми нужными качествами государственного мужа, что весьма было полезно ему на посту русского посланника в Лондоне. А вот английского языка он действительно за все годы пребывания в Великобритании так и не освоил, несмотря на успехи в познании других языков. Как и сейчас, граф постоянно прибегал к услугам своего секретаря для перевода.
- Итак, сэр - Роберт Кроун, как хозяин, перешел к деловому разговору. - Вы пришли завербовать меня на русскую службу?
- Да, мистер Кроун! - ответил граф Воронцов. - В прошлом году я получил Ея Императорского Величества повеление за собственноручным Ея подписанием о приглашении в службу нашу от 20 до 30 здешних искуснейших морских флагманов и офицеров, и изъявляла мне крайнее нетерпение иметь сих флагманов и офицеров, признавая великий недостаток, который флот наш имеет в людях знающих выше реченного знания.
- Да? - переспросил Кроун. - Но я не искал встречи с иностранными рекрутами. Никому не говорил, что хотел бы пойти служить на другой флот. Даже и не думал об этом, если честно. Могу я узнать, сэр, откуда стало известно обо мне?
- Вас рекомендовали как одного из лучших офицеров Королевского флота. - ответил Семён Романович. - Видите ли, по своей природе деятельности я знаком со многими представителями властных кругов, в том числе имею деловые сношения с нынешними и бывшими чинами Адмиралтейства. Я дружен с адмиралом Джорджем Бриджесом Родни, Первым бароном Родни. При нашей последней встрече, когда мы обсуждали с ним решение Императрицы Екатерины Второй пригласить на русскую службу здешних морских офицеров, адмирал рекомендовал вас, Роберт, как искуснейшего офицера, которых, как он отметил, и в самой Британии мало.
- Весьма польщен услышать, что Адмирал Родни столь высокого мнения обо мне. - Кроун искренне приятно удивился. - Да, я служил на должности лейтенанта на фрегате Его Королевского Величества Диана сперва в отряде Джонстона, а затем в эскадре лорда Родни.
- Да-да, Адмирал Родни весьма красочно описал ваши заслуги под его началом. Он неоднократно рассказывал о ваших заслугах в Индийском океане, в Средиземном море, в войне против Штатов и Франции. Мне весьма любознательно услышать мнение об этих событиях от первых лиц.
- Даже так? - Роберту были весьма лестны слова русского посланника, что он сразу повеселел, и это было явно видно.
- Адмирал Родни мне также рассказал, что, к его глубочайшему сожалению, вы до сих пор не состоите в постоянном списке Королевского флота[i].
- Да, сэр! - тихо подтвердил слова Роберт.
- По-человечески ему печально видеть, как недооценены ваши знания и навыки в морском деле. И я полностью согласен с Адмиралом. Вы сдали экзамен на лейтенанта четыре года назад, если не ошибаюсь?
Роберт промолчал, лишь утвердительно кивнув. Но Марфа помнит, как её супруг крайне болезненно переживал этот момент. Еще ребенком, с 11 лет он ходил в море. В 17 лет Роберт стал служить штурманом на кораблях Британской Ост-Индийской компании, порой замещая капитанов в самых сложных ситуациях. В 24 года его завербовали штурманом на военный 14-пушечный шлюп Баклан.[3] Роберт всегда стремился на службу в Королевский флот и был весьма рад этому, несмотря на крайне поздний возраст, как для военной карьеры. Затем Роберт продвинулся до «лейтенанта по должности»[4] на 32-пушечном фрегате Диана[5], по заслуженному праву и решению капитана этого корабля, хоть и не имел данного официального звания от Адмиралтейства.
В военное время важен был сам человек, его знания, способности и решимость, а не официальный патент. Фрегат Диана месяцами был вдали от британских берегов. Но за все одиннадцать лет службы на Королевском флоте, Роберт был вечным исполняющим обязанности. Жалование «лейтенанта по должности» и «лейтенанта на корабле» с патентом отличалась в два раза в меньшую сторону. Роберта это не печалило, хотя он прикладывал все усилия, чтобы стать настоящим лейтенантом. Командиры, под началом которых приходилось служить Кроуну, постоянно, по прибытию в Англию из походов, подавали официальные рапорты на полноценное утверждение Роберта лейтенантом, но каждый раз Адмиралтейство отвечало отказом. Чувствовалось или нежелание продвигать отпрыска строптивого шотландского рода, или чистый прагматичный расчет чиновников сэкономить денежное довольствование.