— Добрый день, мадам! Разрешите присесть рядом с вами? — обратился он с хитрой улыб кой к подругам на довольно хорошем русском языке. Ольга наступила под столом на ногу Насте.
— Садитесь, конечно. Но не утомят ли Вас наши женские разговоры?
— О, мадам, человеку, у которого в доме жена и три дочери это странно слышать. Разре шите представиться: генерал — лейтенант Амирхан Кемаль, военный атташе республики Лукхор, а вы, насколько я понимаю, Ольга и Анастасия Миллер?
— Да, Вы не ошиблись. И чем же наши скромные персоны Вас заинтересовали?
— У меня к вам серьезный разговор, мадам, и я думаю он вас заинтересует.
Ольга чувствовала, что генерал появился здесь не случайно. Похоже, они где — то засветились и теперь надо быть готовым к любым неожиданностям. Тем не менее, она милоулыбаясь спросила:
— И какие же серьезные разговоры может вести боевой генерал с женщинами?
— О, мадам, разговор нам предстоит долгий и я уверен, что он будет для вас очень инте ресен. Начнем с того, что я совсем недавно прибыл сюда и в космопорту, к своему огро мному удивлению, на яхтенном терминале обнаруживаю наш штурмовик "Сункар", только почему — то с опознавательными знаками гражданского судна Швейцарской рес публики. Естественно, это меня очень заинтересовало и я постарался выяснить, откуда он взялся. Дело в том, что "Сункары" никогда не поставлялись на экспорт и за все время с момента их выпуска и до сегодняшнего дня был потерян при невыясненных обстоятельствах только один. Все же остальные, потерянные в ходе боевых операций, могли бытьиспользованы только в качестве металлолома, так как восстановлению не подлежали.
И что же я узнаю? Оказывается, наша боевая машина оформлена в качестве частной яхты некой госпожи Миллер, прибывшей с Земли и успешно занимающейся здесь коммерцией и одновременно являющейся капитаном своей яхты, так как держать пилота дляэтой цели не хочет. При помощи некоторой смекалки мне удается установить серийные номера главных механизмов этой новоиспеченной яхты и они в точности совпадают сномерами нашего единственного странно исчезнувшего "Сункара". Поймите меня правильно, мадам. Хоть мы и являемся формально врагами, так как наши державы находятся в состоянии войны, но я ничего лично против Вас не имею. Тем более, что мы находимся сейчас на нейтральной территории. Могли бы Вы удовлетворить чисто человеческое любопытство — откуда у Вас эта машина?
— Тут никакого секрета нет, генерал. Я купила этот штурмовик для себя в качестве яхты, когда он был выставлен на продажу, как списанная военная техника. Мне давно хотелось иметь подобную машину. Ну а как он попал к нашим военным, этого я не знаю.
— Но ведь он прошел модернизацию и был адаптирован под ваши стандарты приборов и оружия. Зачем надо было это делать, если машину все равно предполагалось про дать частному лицу?
— Просто наши военные сначала собирались использовать его в своих целях и провели модернизацию. Но когда работы были уже закончены, что — то им не понравилось и машина была выставлена на продажу. Не ломать же все то, что уже сделали. Поэтому расходы по модернизации включили в продажную стоимость машины.
— И зачем же Вам такая машина? Неужели она лучше стандартных гражданских яхт?
Ведь бытовые условия там чисто спартанские, никоим образом не рассчитанные на приятное времяпровождение. Эта машина создавалась для боя, а не для круизов.
— Ну и что? Мы с сестрой довольно неприхотливы в бытовых требованиях во время полетов и нас это устраивает. К тому же, мне нужна была крепкая надежная маши на, а не разукрашенная игрушка, каковыми являются большинство яхт.
— И для чего же, интересно? Не для разборок ли с местными бандитами?
— Ну-у-у, генерал! Я же не спрашиваю Вас о ваших военных тайнах.
— Кстати, а почему Вы называете мадам Анастасию сестрой?
Ольга сидела, изображая саму любезность, но внутри у нее все было напряжено. Оначувствовала, что генерал что — то знает. Если не все. Ведь не просто так он вышел наних, даже специально надев мундир, чтобы проверить ее реакцию. Что ж, он своегодобился. С невинной улыбкой она спросила:
— А кто же мы по Вашему?
— Ну, ходят разговоры, что вы…
— Кто — мы?
— Скажем так, очень близкие подруги.