- Ну что? - спросила донья Манча.
- Все идет прекрасно! - ответил дон Фелипе.
- Правда?
- Мак пришел в себя.
- А!
- Начал он с того, что нашел свое жилище великолепным.
- А потом?
- Потом, когда ему сообщили, что его зовут дон Руис и Мендоза, он признал имя очаровательным.
- И все же...
- Короче, в настоящую минуту он даже и не вспоминает, что его когда-то звали Маком.
- Дон Фелипе, - сказала донья Манча, нахмурив брови, - мне кажется, вы обманываете меня.
- Я докажу вам обратное, сеньора. Но, позвольте мне продолжить.
- Слушаю.
- Итак, капитан тут же свыкся со своим новым положением. Комендантство ему нравится, имя тоже, и ваш особняк, который он считает своим, тоже.
- Вы мне все это уже сказали.
- Подождите! Но, когда человек доволен, ему хочется с кем-то этим поделиться.
- Простите?
- И Мак подумал о людях, которых он любил, и которые любят его.
Донья Манча вздрогнула.
- Ну, например, об этой красотке Саре Лоредан.
Испанка невольно побледнела. А дон Фелипе так же насмешливо продолжал:
- Он так хотел видеть Сару Лоредан, что я не смог ему в этом отказать...
- И что же?
- И послал за ней.
- И... она... она пришла?
Голос доньи Манчи прозвучал глухо. Она почувствовала острый укол ревности в сердце. Дон Фелипе продолжал:
- Не только пришла, она и сейчас еще здесь.
- А где именно?
- В той комнате, где находится Мак... сложивший свою любовь к ее стопам.
- Это неправда, - вскричала донья Манча. - Сары Лоредан здесь нет!
- Угодно доказательства?
И улыбка дона Фелипе стала еще насмешливей.
- Чтобы получить доказательства, вы мне не нужны, - сказала испанка, стремительно направляясь к двери.
Дон Фелипе удержал ее:
- Да, и отсюда выходить тоже не нужно, - сказал он.
- Но...
- Дорогой друг, окажите мне милость, - продолжал дон Фелипе, забудьте на две минуты и капитана, и его возлюбленную Сару, и соблаговолите выслушать мои разъяснения по поводу особняка, в котором мы с вами находимся; я его только что внимательно осмотрел и теперь знаю его лучше, чем вы.
Донья Манча в нетерпении топнула ногой и спросила:
- Ну что там еще у вас?
- Этот особняк был построен по модели особняка Босежур, прекрасного дворца, который Екатерина Медичи приказала возвести в двух шагах от Лувра; стены этого дворца были полые, в потолках просверлены отверстия, а посередине была комната, в которой, благодаря специальным трубкам, можно было слышать все, что происходило в доме.
- Ну, и какое мне до этого дело? - спросила донья Манча.
- В этой комнате, о которой я вам сейчас рассказал, - продолжал дон Фелипе, - нужно было только нажать на потайную пружину, чтобы одна панель обивки отъехала в сторону, открыв выпуклое и вогнутое зеркала, расположенные друг против друга.
Донья Манча слушала своего брата с явным нетерпением.
- Благодаря этой системе зеркал, чудесному изобретению флорентийца Рене, можно было видеть, что происходит в любой комнате дворца.
- Ну хорошо, куда вы клоните?
- Комната, в которой мы с вами находимся, в точности похожа на молельню Екатерины Медичи.
- Ах, вот как!
- И я уверен, что здесь есть система зеркал, как во дворце Босежур.
С этими словами дон Фелипе стал ощупывать панели обивки. Вдруг его рука нащупала пружину и одна из панелей сдвинулась. Перед глазами доньи Манчи появилось маленькое зеркало, в котором в уменьшенном размере отражались позолоченный потолок, парчовая обивка и дорогая мебель. Испанка узнала комнату, где она оставила спящего Мака.
- Смотрите же внимательно, - сказал дон Фелипе.
Донья Манча, вся дрожа, склонилась к зеркалу и вдруг невольно вскрикнула. Она увидела, что Мак стоит на коленях перед Сарой и подносит к губам ее руку.
- Вот уж в самом деле, - воскликнул дон Фелипе, - стоило спасать его от виселицы!
Два дня тому назад донья Манча и не подозревала о существовании капитана Мака. Несколько позже она, думая, что видит его в первый раз, узнала правду, и была очень раздосадована. Потом, увидев его на балу у господина де Гито, она услышала, как люди говорят:
- Вы видите этого человека: он смеется, танцует, лицо его пышет молодостью, и жизнь ему кажется счастливым сном. Так вот, на рассвете он умрет, чтобы искупить единственное преступление - несколько часов он был любовником доньи Манчи!
Эти слова произвели на испанку неизгладимое впечатление и подняли бурю в ее душе. И тогда донья Манча спасла Мака. Как после этого она могла себе представить, что он не влюблен в нее безумно?!
Разве этот человек, которому она протянула руку помощи, превратив его из наемного офицера в знатного испанского вельможу, не должен был прийти в восторг от такого поворота судьбы?
И вдруг, благодаря адскому устройству, открытому доном Фелипе, донья Манча увидела капитана у ног Сары Лоредан.
Он любил другую женщину, а не ее!
Она на одну минуту почувствовала себя совершенно подавленной этим открытием, а дон Фелипе продолжал свои насмешки.
- Вот что получается, сестра, - говорил он, - когда влюбляешься в такого солдафона!.. Сначала он вас скомпрометировал, наполовину поссорил вас с вашими близкими... и, совершив все эти блестящие подвиги, оказался у ног мещанки! Ах!
Но донья Манча не произнесла ни слова, не сделала ни одного движения. Она сидела как громом пораженная. Дон Фелипе заговорил снова:
- Я надеюсь, сестрица, что вы больше не будете противиться моим планам?
Эти слова заставили донью Манчу вздрогнуть.
- Что вы хотите сказать? - спросила она.
- Как что? То, что вы теперь позволите мне... освободить вас от капитана.
Глаза испанки метнули молнию.
- Нет, - ответила она.
- Вы сошли с ума!
- Возможно...
- Этот человек был вам обязан всем, и он заслуживает кары.
- Ну что же, - ответила она резко, - я беру это на себя.
- Вы?
- Да, я. Моя месть - это мое личное дело.
И она пристально посмотрела на дона Фелипе горящим взором.
- Слушайте меня внимательно, брат, - сказала она.
- Говорите, сестра.
- С этой минуты вы мне отвечаете за жизнь капитана. И отвечаете мне своей жизнью. Вы поняли меня?
- Нет, ей-богу, - воскликнул дон Фелипе, - мне просто тяжело слушать, как девушка из нашего рода говорит такие вещи!