Ночью, когда осаждённый город погрузился в сон, Аньез и Аделина разделись догола и в отблесках луны появились на безопасном расстоянии от дозорных лучников крепости.
Они обливали себя вином, призывно кричали:
– Гаттинары, идите к нам! Мы бедные женщины, бургунды нам не платят, мы истосковались по сильным состоятельным мужчинам. Выпейте с нами вина!
Дозорные чуть с башен не попадали от такого зрелища. Вдобавок, к своей наготе, Аделина и Аньез устроили танцы, напевая и бесстыдно виляя бёдрами. В то время, пока женщины развлекали гаттинар, Шарль облачившись в латы, подкатил бочку с порохом к воротам, запалил шнур и тут же отпрянул в сторону. Почти сразу же раздался сильный взрыв, ворота разлетелись в разные стороны, дозорная надвратная башня рухнула – путь в Гаттинару был свободен.
Лагерь Бургундов моментально проснулся и был готов к штурму. Храбрые бриганды де Флока ворвались первыми, круша всё живое на своём пути. Храбрость – это желание жить, нередко превращаясь в готовность умереть. Шарль никогда не убивал людей и впервые принимал участие в сражении, если не считать предыдущего неудачного штурма города. Но запах крови, и близость добычи подстегнули его. Барон рубил мечом-дуриндарте[36] направо и налево, затем – фальшионом[37], рассекая кольчуги защитников города, не отставая от де Флока, Ла Гира и Ксентрэя.
Шарль сражался на центральной площади города, совершенно озверев от вида крови и смерти, царивших вокруг. Гаттинары оказывали слабое сопротивление. Увы, но покровитель города Святой Пётр оказался бессилен перед озверевшими наёмниками, и не смог защитить свою паству. Горожане пытались спастись бегством, но тут же погибали, переступив порог дома. Впрочем, не покидая родных стен, они также погибали от рук грабителей, врывавшихся в их дома. Город был обречён…
Де Флок сражался рядом с Шарлем, как вдруг раздался выстрел – Роббер упал. Капитан, опираясь на меч, попытался встать, но тщетно. Пуля пробила нагрудник – он истекал кровью.
Де Кастельмар заметил бландербас, торчавший из окна второго этажа дома, и тут же бросился туда, снедаемый жгучим желанием изрубить стрелявшего солдата на куски. Когда он вбежал на второй этаж, то в богатой гостиной никого не обнаружил. Зато «улов» оказался солидным. Сдёрнув расшитую серебром скатерть со стола, молодой наёмник собрал всё, что попалось под руку: серебряную посуду, столовые приборы, изящные часы с камина, подсвечники. Шарль обошёл все комнаты, набив полный узел красивой дорогой одеждой.
Зная, что украшения женщины обычно хранят в спальне на туалетном столике, он вошёл в комнату с твёрдым намерением поживиться. Портьера на окне слегка шевельнулась…
Де Кастельмар, не раздумывая, рубанул мечом. Раздался крик, а затем из-за портьеры выпала молоденькая девушка с рассечённой головой, она агонизировала. Шарлю стало не по себе, однако он быстро подавил жалость и волнение, вспомнив истекавшего кровью де Флока, которого достал меткий выстрел умирающей. Он бросил небрежный взгляд на жертву, затем хладнокровно сгрёб украшения с туалетного столика, схватил резной ларец и с полным узлом покинул дом.
Очутившись на площади, де Кастельмар увидел страшную картину: всё пространство было усеяно трупами гаттинар. Изрубленные в смертельной схватке солдаты, остекленевшим взором взирали на бургундов, снимающих с них амуницию. Раненые горожане, многие так и не успели одеться и покинули свои жилища в ночных рубашках, теперь красных от крови, взывали к милости победителей. Но те, вкусив крови, хладнокровно добивали мужчин и насиловали женщин прямо на площади. Предприимчивый подросток, явно сын какой-то маркитантки, бегал среди трупов и снимал с них всё ценное. Пока наёмники справляли свою физическую нужду, мальчишка ловко шнырял между ними (вид насилия для него стал привычным делом с раннего детства) и срывал серьги с ушей несчастных женщин, взывавших к помощи. Увы, но помочь им было некому. Насладившись лёгкой плотской добычей, наёмники стилетами убивали своих жертв прямо в горло.
Город пылал… Гарь и дым застилали глаза. Шарль, отягощённый добычей, внимательно оглядел площадь, надеясь найти своих друзей. Вскоре он заметил их в ближайшем переулке. Аделина перевязала раненого Роббера, повязка на груди уже успела изрядно пропитаться кровью. Роббер заметил Шарля и попытался махнуть ему рукой. Но нестерпимая боль пронзила капитану грудь.
Шарль подбежал к друзьям и бросился к де Флоку.
– Как вы, капитан? – участливо поинтересовался он.