— Ну и дыра… — еле слышно пробормотал человек, созерцая город.
Эльф несколько разочарованно вздохнул, — увы, сударя капитана столица не впечатлила, — и критическим взором окинул свои сапоги. Что же; добрая кожа просохла быстро. А вот одежда… С одеждой было худо: вся грязь, накопившаяся за время странствий в чужом мире, и вся грязь, присовокупленная к ней при вынужденном купания в местном чёрном болотце, расплылись, пропитали ткани изнутри, покрыли их дурным масляным блеском снаружи.
В таком виде принцу было бы решительно невозможно показаться во дворце.
— А ты уверен, что это твой мир? — спросил капитан, делая упор на притяжательном местоимении.
— Безусловно, — откликнулся эльф с уверенностью, которой в действительности не испытывал.
Да, город, несомненно, являлся той самой Нагарой, где провёл он лучшие свои годы — спервоначалу в роли приговорённого к смерти, затем, — много позже «затем», — консортом императрицы. И этот лес… сомнений быть не могло: именно в этом лесу впервые повстречал он Севати.
Принц улыбался и ничего не мог с собой поделать; даже и сознавая, что в глазах человека выглядит, вероятно, весьма глупо.
— Я дома, — сказал он капитану. И в порыве внезапной откровенности счёл возможным пояснить причину своего довольства: — Именно здесь я познакомился со своею будущей супругой; при весьма, должен сообщить, примечательных обстоятельствах.
— Вот прям здесь? — хмыкнул капитан, в ироническом сомнении озирая и в самом деле не особенно романтическую обстановку.
— Не вполне, — смутился принц, всё ещё мысленно розовея от нахлынувших приятных воспоминаний. — Это Суров Холм: здесь на поверхность выходят жилы земляного масла.
— Нефть, я вижу, — сказал Немец.
— Да, земляное масло; мы используем его для создания света в жилищах и на некоторых улицах. Но по некой неизвестной мне причине я не вижу здесь сборщицких лачуг… видимо, их всё-таки разрушили орки.
— Тут у вас и орки есть? Полный набор.
— Увы. Их посёлок стоит далее по дороге…
Кави осёкся, свежим взглядом оценивая то, что назвал дорогой. Соотнести узкую лесную тропку, вяло огибающую Суров Холм, с некогда могучим торговым трактом, было решительно невозможно. Да и лес… это был тот же самый лес, вне всяких сомнений, но изрядно разросшийся, много более дикий и суровый, нежели запомнился принцу.
— Моё отсутствие длилось всего лишь менее двух суток. Немыслимо, чтобы за столь краткий срок дорога пришла в подобное запустение…
— Так пойдём проверим, — сказал Немец, — чего сидеть.
— Сударь капитан, — возразил Кави, — я бы не стал удаляться от нашей цели. Тем паче, приближаться к посёлку орков.
— Тут же твоя земля — ты принц, нет?
— Верно… однако орки Великой Варты живут по собственным законам и не особенно жалуют чужаков.
— Варта — империя людей?
— Безусловно.
— И орки, живущие в людском государстве, считают людей чужаками?
Кави развёл руками.
— Они орки. Мы должны уважать их обычаи, понимать и принимать их такими, каковы они есть.
— Когда это мы успели ещё и оркам задолжать… — пробормотал капитан, и принц почувствовал себя уязвлённым даже не тоном, — хотя подобным тоном разговаривают с душевнобольными, — но этим уверенным личным местоимением.
Ибо местоимение прозвучало как-то уж слишком лично.
— Вот что, — сказал Немец, — огнестрел вам тут в новинку. Возьмём по «калашу», остальное прикопаем. Другой дороги в город твой всё равно нет, я так понимаю?
— Увы. Во времена моей юности, до присоединения северных княжеств, эта дорога использовалась по большей мере лесорубами да охотниками. Городская знать выезжала сюда лишь для посещения гробниц.
— Кладбище?
— Гробницы. Курганы великих царей древности. Сейчас на том месте посёлок.
— Вы построили посёлок на кладбище?!
— Не мы — орки.
— Вы позволили поселиться на собственном кладбище оркам?!
Принц отвёл глаза и печально поджал уши.
— Вот так, капитан, — пробормотал видимо потрясённый человек, — и у этих то же самое.
Впрочем, он тут же встряхнулся и подобрался.
— Скажи мне вот что, принц: уши-то у тебя родные, не китайские?
Кави уже довольно знал Немца, чтобы ни в малейшей мере не счесть себя оскорблённым.
— Безусловно, сударь капитан. Я чистокровный эльф.
— Тогда объясни мне, эльф. Что это вроде как за драка на опушке?
Край леса начинался ниже, там, где склон холма постепенно переходил в равнину.