К вечеру ветер смягчился, волнение уменьшилось и они опять пошли по ветру. Девушка вышла на палубу, закутанная в клеенчатый плащ. Дождь продолжал лить. Они плыли вперед при свете мустига (фонарь), падавшем на черные волны. Помощник, промокший до костей, стоял у руля.
— Отчего же вы не сошли вниз и не надели плащ? — спросила девушка, увидев это.
— Не желаю! — отвечал помощник.
— Вам лучше знать… — сказала девушка и больше не заговаривала с ним.
В девять часов она остановилась у двери в каюту и отдала последние приказания на ночь.
— Я иду вниз, — сказала она, — разбудите меня в два часа. Покойной ночи…
— Покойной ночи! — отвечал он.
Девушка скрылась.
Оставшись один, помощник, начинавший дрожать от холода, ощупал в кармане трубку и собирался закурить, как вдруг услышал за собой тонкий, почти нежный голосок и, оглянувшись, увидел в дверях каюты голову девушки.
— Я спрашиваю, не ваш ли плащ я надевала? — нерешительно сказала она.
— Он к вашим услугам, — отвечал помощник.
— Отчего вы мне не сказали? — воскликнула с негодованием девушка. — Я бы ни за что не надела его если бы знала.
— Ничего. Он вас не отравит, — отвечал помощник злобно, — ваш отец оставил свой плащ в Ипевике в починке.
Девушка положила плащ на палубе и, громко хлопнув дверью, исчезла. Очень может быть, что заботы дня были слишком утомительны для нее. Когда она проснулась и взглянула на свои маленькие серебряные часики, было уже больше пяти часов и красные лучи солнца заливали каюту. Она вскочила и поспешно оделась.
Палуба обсыхала белыми полосами, когда она вошла. Помощник сидел у руля, глаза его покраснели от бессонной ночи.
— Я вам сказала, чтобы вы разбудили меня в два часа, — сказала она, подходя к нему.
— Очень хорошо, — отвечал помощник, — я решил, что достаточно рано будет и тогда, как вы проснетесь. Вы казались утомленной.
— Я решила, что вам лучше всего уйти отсюда, когда мы придем в Ипевик, — сказала девушка, кусая губы. — Я возьму кого-нибудь, кто будет слушаться моих приказаний.
— Я уйду, когда мы вернемся в Лондон, — сказал помощник, — я передам эту барку из рук в руки капитану и никому другому.
— Ладно, посмотрим, — сказала девушка, взявшись за руль. — Я думаю, что вы останетесь в Ипевике.
Вопрос этот больше не возбуждался до конца плавания. Помощник с мрачной гордостью оставался на палубе когда не был на вахте, и, насколько возможно, избавлял девушку от своего присутствия.
В таком воздержанном настроении они вошли в Орвель и легко понеслись к Ипевику.
Было уже поздно, когда они пристали, и новый шкипер сейчас же сошел на берег, оставив помощника на вахте. Прошло не больше часа после ее ухода, когда на пристани появился маленький телеграфист и, с величайшей опасностью взобравшись на барку, подал помощнику телеграмму. Помощник прочел и покраснел. С более чем обычной в телеграммах краткостью, в ней заключалась форменная отставка.
— Я получил от вашего отца телеграмму, изгоняющую меня вон, — сказал он, как только девушка вернулась.
— Да, я просила его об этом, — отвечала она спокойно, — надеюсь, теперь вы уйдете?
— Я бы охотнее вернулся с вами в Лондон, — сказал он тихо.
— Пожалуй, — сказала девушка. — Я собственно вовсе не хотела вас гнать, но когда вы сказали, что не уйдете, я решила доказать вам, кто здесь хозяин, — я уже наняла другого помощника и, как видите, немного потратила времени.
— Кто он такой?.. — спросил помощник.
— Человек, по имени Чарли Ли, — отвечала девушка, — здешний подрядчик рекомендовал мне его.
— Он никуда не годится, — сказал помощник, — это — пропащая рыба. Послушайте моего совета, возьмите кого-нибудь другого. Совсем не такого молодца я бы выбрал вам в помощники.
— Вы бы выбрали? — сказала девушка презрительно, — какая жалость, что вы мне этого раньше не сказали.
— Какой-то бродяга, пьяница, никуда не годный человек, — сказал помощник, встретившись с ней раздраженным взглядом, — впрочем, ведь вас не вразумишь.
— Не боюсь я его. Я сумею за себя постоять, благодарю вас. Добрый вечер.
Помощник сошел на берег, оставив на барке свои вещи. Девушка следила взором за ним, пока он не скрылся из вида. Внутренне досадуя на него за то, что он ни разу не оглянулся, она вздохнула и пошла вниз пить чай.
Кроткое и почтительное поведение нового помощника было приятной переменой для повелительницы "Оспрея". Барку выгрузили и нагрузили в полном порядке, без всяких споров и перебранок.
Они простояли в гавани два дня. Новый помощник был из Ипевика и ночевал дома. На третий день он аккуратно явился к 6 часам утра и барка отчалила в обратное плавание.