Разорвать бы себя на две части, распороть когтями вдоль… Дурная, дурная Калисто!
Как же ты будешь смотреть волку в глаза? Как же ты будешь оправдываться, где же ты найдешь слова? Есть ли вообще в мире, слова способные объяснить ему, способные показать ему? Наверное, все же стоит отправить родителям вестника.
Дурная, дурная птица!
Глава 19
Тивор Железный Волк, Сын Каменной Стаи, Черный Страж Великого князя Малейского
Я собрал долбанный артефакт к обеду третьего дня. И на это ушли почти все мои силы, когда я поставил последний осколок, то просто рухнул на спину и закрыл глаза, чтобы не видеть черных мушек. Обожравшийся чужой энергией хаос никак не мог успокоиться. Вот оно проклятье магов хаоса: стихия так легко втягивает в себя все без разбора, перемешивая и сплетая в убийственный клубок, что потом хочется только сдохнуть. Излишки магии срочно надо было куда-то слить, куда-то деть, кому-то передать, иначе просто взорвусь.
Я перевернулся на бок и уставился на плоды своей работы. Пока все еще немного тусклая звезда спокойно лежала в ладонях каменной статуи на нрифтовой подложке, и такая мощь разливалась вокруг, что вдох можно было сделать через два на третий. Кристоф силен? Да князь по сравнению с этой хренью — ребенок беспомощный.
Осколки вставали на место неохотно, постоянно сопротивлялись, били по морде и рукам своей стихией, выскальзывали из пальцев, не желали подчиняться. Я сражался и боролся с каждым чуть ли не насмерть, весь провонял потом, разодрал когтями ладони, сточил клыки до основания, перестал вообще контролировать хаос.
Не до того было.
Кипела в венах кровь и крутило все тело от избытка энергии и перенапряжения, глаза налились кровью, а башка трещала так, что хотелось ее оторвать.
Но стоило очередному камню оказаться там, где ему и положено, как осколок тут же будто врастал в своих соседей, намертво сплавлялся с ними, переставал сопротивляться, и щупальца уже общей силы тянулись ко мне.
Собранный только на четверть артефакт окружил храм непроницаемым кольцом, поднял на оборот чуть ли не штормовые волны. Когда Душа океана представляла собой ровно половину звезды, тряхнуло несколько раз ближайшие скалы, когда я поставил на место последний, лежащий в сундуке кусок, мной прошибло защитный контур храма и выбросило в бурлящую воду, а весь Шагар колотило несколько оборотов к ряду.
Удивительно, но никто не пострадал, не рухнул ни один дом, только сорвались пару камней, и упало несколько деревьев.
Со мной все то время, что я сражался с артефактом, находились пираты.
Приносили и уносили еду, помогали подняться на ноги, доводили до шатра, будили с утра, впихивали в руки завтрак и укрепляющие настойки и отвары, еще какую-то горькую гадость. Соображал я плохо, говорил с трудом. Связать несколько слов за раз было для меня настоящим подвигом, в кучу собирал себя только ради коротких разговоров с бесовкой, потом опять растекался вязкой лужей по гладкому мрамору. Собирал и собирал чужую душу, казалось что вечность. И, наконец, собрал.
Ну… почти собрал. И это «почти» сейчас крутило мне кишки с такой силой, что я думал, взвою.
Калисто выходила на связь еще пару раз. Говорила, что все нормально, что все идет по плану, и что она скоро вернется. Птичка была уставшая и какая-то слишком взволнованная. Странная смесь из вины, тревоги и отчаянья читалась в глазах слишком легко, чтобы недооценивать ее реальные размеры.
И это тоже крутило мне кишки.
Ладно, надо подниматься.
Я кое-как встал сначала на колени, потом на ноги и, шатаясь, поковылял к берегу, щурясь на ярком солнце. Навстречу тут же поспешили Вагор и Сайрус, подхватили меня под руки где-то на середине тропы, прямо на ходу впихивая очередной гадкий на вкус настой.
— По какому поводу собрание? — каким-то чудом просипел я, оглядывая толпу пиратов. Кто-то сидел возле костра, кто-то стоял у самой воды, кто-то мерил шагами берег.
— Пришли узнать, как дела, — пояснил Вагор. — Охранять «Пересмешник» больше нет необходимости, Белая Луна уже завтра ночью, а осколкам нужна наша кровь.
— Я собрал…
— Ну и отлично. Тогда ты сейчас же возвращаешься в деревню, — заявил Сайрус. — Отъедаешься, отсыпаешься, приходишь в себя.
— Калисто…
— Выходила на связь, — оборвал меня подошедший Калеб, — оборотов через шесть должна вернуться. И думается мне, первым делом она тоже завалится спать, скорее всего, к тебе под бок. Вид у капитана не многим лучше, чем у тебя, — ноги увязли в мокром песке, я поморщился, но смог слить немного силы в воду, поднимая волны, потом еще чуть-чуть и еще.