Яков Михайлович возвратился в родной Орел. Здесь он по привычке много работал. Чуть свет поднимался, а отдыхать ложился поздно ночью. То он нанимался заготавливать лес, то брался делать лодки. Навигационного капитанского заработка не хватало, чтобы прокормиться с семьей весь год.
Напряженные трудовые будни не мешали Пирожкову следить за событиями. На его глазах в жизни происходили большие и интересные изменения. С установлением Советской власти потянулись к общественной деятельности многие знакомые водники, люди словно переродились. Кто бы мог подумать раньше, что Александр Владимирцев, плававший штурвальным на пароходе усольского купца Баранова, станет одним из организаторов Советской власти в Орле? Теперь его уважительно величали Александром Филипповичем. Активную работу вели в селе также шкипер Прокопий Михайлович Молоковских и его брат Дмитрий. Местные богачи трепетали при одном упоминании этих фамилий.
Хозяином флота стал народ
В феврале 1918 года водники Орла узнали, что Совет Народных Комиссаров принял декрет о национализации торгового флота. Этот документ, подписанный Владимиром Ильичем Лениным, перечитывали несколько раз. Все хорошо запомнили первый пункт декрета:
«Объявить общенациональной неделимой собственностью Советской Республики судоходные предприятия, принадлежащие акционерным обществам, паевым товариществам, торговым домам и единоличным крупным предпринимателям и владеющие морскими и речными судами всех типов, служащими для перевозки грузов и пассажиров, со всем движимым и недвижимым имуществом, активом и пассивом этих предприятий…»
Для оказания помощи в осуществлении декрета из Перми в Орел прибыл представитель Делового совета Василий Иванович Демидов. Многие местные водники встречали его как старого знакомого. До Октябрьской революции Демидов ходил помощником капитана на пароходе «Федор», а теперь, после установления Советской власти, он стал одним из первых на Каме хозяйственных руководителей, выдвинувшихся из водницкой среды. Ему поручалось провести национализацию флота, который принадлежал орлинскому судовладельцу Шанину.
Пермь — естественный центр Камского речного бассейна. Откуда ни считать, от верховых притоков или от низовьев реки, все равно Пермь находится в середине бассейна. Кроме того, этот город — самый крупный населенный пункт Прикамья. К моменту Октябрьской революции здесь было несколько пристаней, вокруг города размещались наиболее важные по тем временам судоремонтные базы. И потому вполне естественно, что периферийные водники всегда считали своих пермских собратьев старшими и с интересом следили за их делами.
На собрание, которое было созвано по инициативе представителя из Перми для обсуждения вопросов организации работы транспорта на новых началах, пришли все, кто работал у Шанина, а также и те водники, суда которых зимовали в других затонах. Среди них был и Яков Михайлович.
Зимовка, неказистое, закуренное помещение, где обычно производились работы по ремонту судов, была переполнена. Располагались как могли.
Демидов легко взобрался на груду деталей, лежавших между верстаками, поклонился всем и, рассекая кулаком воздух, горячо заговорил:
— Речные пролетарии всей России, возмущенные саботажем судовладельцев, просили Советское правительство издать Декрет о национализации флота. Отныне все суда принадлежат советскому государству, трудовому народу…
— А что будем делать с этим флотом? — крикнул кто-то из собравшихся. — Ни денег нет, ни материалов. А у Шанина все есть. Без него враз загубим дело…
— Не загубим, — твердым голосом ответил представитель из Перми. — Будем перевозить пассажиров и грузы не хуже, чем Каменские, чем Шанин и вся остальная свора, которая достаточно пожила на наш счет…
Люди в зимовке с каждым словом Демидова чувствовали себя все напряженней.
— Судовладельцы запустили флот, — продолжал оратор. — Им хотелось, чтобы Советская республика не имела водного транспорта. Но они просчитались, флот теперь в руках народа. Сам Ленин подписал декрет. Водники Перми уже развернули ремонт судов, готовят их к навигации. И ваш долг привести свой флот в порядок…