Алекс молча кивнул и положил руку на плечо француженки, выражая свою признательность; затем вышел из рубки и направился в кают-компанию.
Там за столом он застал своего старшего помощника и немецкую пару. Сесар находился в машинном отделении, Кармен принимала душ, а Марович отдыхал в своей каюте, после того как Эльза перевязала его рану, которая, к счастью, оказалась сквозной и чистой, ни кость, ни артерия были не задеты.
Райли с тяжелым вздохом занял своё место за столом, поставив на него чашку с дымящимся кофе.
— В конце концов, я вам уже рассказал о своих похождениях... А теперь расскажи мне ты, Джек, как у нас дела на борту?
Галисиец почесал подбородок, вспоминая недавние события.
— Сказать по правде, нам еще повезло, поскольку ни двигатели, ни топливный бак, ни рулевое устройство при обстреле не пострадали, — начал он. — По крайней мере, судно на ходу, и мы можем им управлять. Кроме того, ты сам видишь: мы, как смогли, восстановили обе рубки, так что теперь можно стоять у штурвала, не страдая от переохлаждения.
— Должен признать, вы отлично выполнили свою работу. Что ещё?
Джек беспокойно заёрзал.
— К сожалению, на этом хорошие новости заканчиваются, — вздохнул он, облокотившись на стол. — Все остальное либо разбито вдребезги, либо вот-вот выйдет из строя. Рация испорчена; Хельмуту, правда, удалось ее частично наладить, но мы можем лишь принимать сообщения, но не можем их передавать. Панель управления взлетела на воздух, так что мы остались без индикаторов давления, масляного термометра, вольтметра, амперметра и счетчика оборотов. А это значит, что бедному Сесару теперь придется переселиться в машинное отделение и контролировать все вручную.
— Да, я вижу... — вздохнул Алекс.
— Термометру, барометру и гигрометру пришёл капут, — продолжал Джек. — Анемометр вместе с крышей кабины взлетел на воздух, а воздушный насос и мотор лебедки приказали долго жить.
— Понятно...
— И, наконец, полагаю, ты заметил эту добрую сотню дыр в бортах, от носа до кормы, — мрачно пошутил Джек. — Почти все они находятся по правому борту, но несколько снарядов прошли насквозь, оставив дыры в левом. Отверстия в надстройке мы закрыли картоном, а те, что ближе к ватерлинии, заколотили деревянными щитами. Однако, если поднимутся волны, вода хлынет внутрь, как сквозь дуршлаг, и я боюсь, что трюмные помпы не справятся.
— Понятно... — пробормотал Райли, устало проведя рукой по лбу. — Ну а кроме этого — надеюсь, все в порядке?
— Что касается самого «Пингаррона» — то да, — ответил Джек с горькой усмешкой, не имеющей ничего общего с той жизнерадостной улыбкой, которую так любил Алекс.
— Ничего страшного не случилось, — заверил он нарочито беззаботным тоном. — Как только мы получим вознаграждение от Марша, у нас будет достаточно денег на ремонт. Мы даже сможем купить новое судно, если захочешь.
Джек кивнул, но удрученное выражение так и не исчезло с его лица.
Райли глядел на своего товарища по оружию, пытаясь понять, что его тревожит.
— Что случилось, Джек?
Но галисиец, казалось, не хотел отвечать; несомненно, что-то тревожило его гораздо больше, чем плачевное состояние судна.
— Видишь ли, Алекс, — сказал он наконец, нервно сглотнув. — Пока вы путешествовали из Танжера в Лараче, Эльза и Хельмут, как ты им велел, изучали документы, которые мы подняли с «Фобоса». Так вот, среди них они нашли... короче, они нашли еще две страницы того документа, где говорилось о чертовой операции «Апокалипсис».
— И вы узнали что-то интересное?
Старший помощник покосился влево, где сидели Хельмут и Эльза, серьезные и молчаливые.
— Скорее... тревожное, — поправил Джек, шумно вздохнув. — Весьма тревожное.
— Кончай ходить вокруг да около, Джек. Что ты хочешь сказать?
Тот вместо ответа передал слово доктору Кирхнеру.
— Капитан Райли, — начал тот, многозначительно откашлявшись, — исходя из того, что обнаружили мы с фройляйн Веллер, теперь мы склонны считать, что допустили ошибку относительно характера операции.
— То есть, вы хотите сказать, — удивленно переспросил Алекс, — что вся эта история с нападением на Портсмут — неправда?
Учёный ненадолго задумался.
— Собственно говоря... И да, и нет.
Райли удивленно приподнял брови, ожидая объяснений, которых так и не последовало.
— Я слишком устал, — признался он, — и ребра болят прямо-таки безбожно. Так у меня нет желания строить догадки, — с этими словами он поднялся на ноги.
— Постой, Алекс! — сказал Джек, хватая его за плечо. — Ты просто обязан это выслушать.