Но она не была Кармен.
Это внезапное открытие заставило его содрогнуться, едва он понял, что не только секс связывает его с этой таинственной женщиной, о которой он знал лишь то, что она сама пожелала рассказать.
Затем кто-то постучал в дверь, и его сердце едва не выскочило из груди.
— Да? — спросил он с надеждой, смешанной с неловкостью, подумав, что это, наверное, вернулась Эльза.
Но вместо ее голоса из-за двери послышался баритон Джека.
— Уже семь часов, — возвестил он.
— Как — семь? — глупо переспросил Алекс.
— Черт побери, Алекс! — выругался Джек, без церемоний вваливаясь в каюту. — Вчера вечером мы договорились, что сегодня первое погружение — в половине седьмого. Ты что, забыл? — Удивленно оглядев каюту, он спросил: — Что, черт возьми, здесь произошло? Тут все вверх дном перевернуто.
— Я... сам не знаю... — честно признался Райли, спуская ноги с постели и протирая глаза. — Вчера был слишком трудный день.
— Да уж, — проворчал Джек, поддавая ногой валяющуюся на полу кожаную куртку Алекса и запихивая ее под стул. — А ты часом не выпил?
— Иди в задницу.
— Мы все рискуем, Алекс. Не ты один...
— Я уже несколько дней не прикасался к бутылке, — поднял руку Алекс, останавливая очередную проповедь галисийца. — Не хуже тебя знаю, что похмелье мне сейчас противопоказано.
Старший помощник смерил его испытующим взглядом, раздумывая, точно ли он не лжет; но поблизости и впрямь не было пустых бутылок, да и запаха спиртного не ощущалось.
— Ладно, — произнес он наконец. — В таком случае, я иду на палубу готовить снаряжение и все остальное. В камбузе — горячий кофе, — с этими словами он собрался уходить.
— Постой, Джек! — окликнул его Алекс, когда тот уже повернул ручку двери. — Если ты еще хоть раз войдешь в мою каюту без разрешения — клянусь, я повешу тебя за яйца на этой самой лебедке.
Джек с усталой насмешкой приподнял бровь.
— Как скажете, капитан, — лукаво ответил он, закрывая за собой дверь. — Я готов даже сам на ней повеситься, если это сделает вас счастливее.
Полчаса спустя, невыспавшийся, с кругами под глазами, но все же вполне бодрый благодаря горячему кофе по-итальянски, приготовленному Джеком, Алекс вышел на палубу, уже в водолазном костюме. Как назло, налетел холодный северный ветер, затянул небо тучами, скрывшими солнце, и море покрылось неспокойными волнами, пока ещё небольшими, но явно дававшими понять, что безмятежному штилю, которым они наслаждались все последние дни, пришёл конец.
Поскольку накануне он погружался последним, сейчас Джек и Сесар готовили к погружению Марко, помогая ему надеть скафандр и закрепить свинцовые накладки, чтобы он не всплывал кверху, как пустой бурдюк. Жюли уже сидела на своем посту, осматривая в бинокль горизонт в готовности поднять тревогу, если в поле зрения окажется нечто подозрительное. Хельмут, как всегда, внимательно наблюдал за приготовлениями к спуску, но при этом старался держаться на расстоянии. Понимая, что мало чем может помочь, он оказался достаточно разумным, чтобы хотя бы не мешать.
Эльзы на палубе не было, и Алекс облегченно вздохнул, поскольку не знал, как поведет себя девушка после минувшей ночи, а ему вовсе не хотелось снова выяснять отношения со старшим помощником. Еще меньше ему хотелось с ним ругаться. Он знал, что на самом деле вопрос уже решен и решение никому не понравится, так что, чем скорее с этим покончить, тем лучше.
Через несколько минут Марович был готов. Его упаковали в скафандр и не теряя времени поместили в железную корзину, которую тут же подняли над бортом и начали спускать в неспокойное море. Улыбка сбежала с лица Алекса, когда он увидел, что югослав взял с собой багор, на котором в качестве гарпуна прикрепил один из своих ножей. По всей видимости, рассказ Алекса о встрече с подводным хищником по-настоящему впечатлил наемника.
Сорок минут спустя Марко выбрался на палубу; вода сбегала с него потоками. Когда с него сняли скафандр, он объяснил, что не заметил никаких следов акулы, зато они столкнулись с более серьёзной, хоть и не столь романтичной проблемой. Дело в том, что циркулярная пила, которую они всегда использовали для резки металла, объяснил он, освобождаясь от подводной экипировки, хоть и работала исправно, но при этом оказалось, что ее лезвие стачивается намного быстрее, чем они рассчитывали. С каждым сантиметром оно резало все хуже, так что едва удалось прорезать лишь около метра — всего треть длины трёхметровой окружности.