— Я снова слышу, — вдруг насторожился! Юлиан, — звук похож на бряцание цимбал.
— Тимбри часто используют такие инструменты в своих обрядах, — объяснил Отто.
— Там поют, — добавил Юлиан.
— Да, — кивнул Отто.
Пели отдаленные женские голоса — обряды народа тимбри проводили священослужительницы или жрицы.
Группа продолжала шествовать вперед по влажной, усыпанной гравием тропе.
Впереди Отто шли двое мужчин, Хендрикс и Гундлихт, — люди Ортога, которые прежде приходили к вольфангам за данью. Они с удивлением узнали, что вопреки строжайшему запрету вольфанги избрали себе вождя и отказались платить дань. Однако для посыльных оказалось невозможным вернуться на корабль, понять тревогу и уничтожить вольфангов вместе их лесами на тысячу миль в округе. Объяснение этого удивительного факта связано с целым рядом обстоятельств.
— Я снова слышу цимбалы, — произнес Юлиан.
— Да, — кивнул Отто.
Издалека вновь донеслось пение. Начинался дождь. Впереди, почти у самой вершины холма, к которой вела тропа, виднелась густая роща.
Здесь нам вряд ли удастся что-нибудь сделать, думал Отто, и пользы от сделанного будет немного. Что значит жизнь и смерть, судьба и удача нескольких мужчин, для всего мира?
В одной руке Гундлихт нес нечто, напоминающее свернутую вышитую измятую ткань. Ткань была мокрой от дождя.
— Это за рощей, наверху, — кратко объяснил Отто.
И вновь крошечные ручейки воды побежали между камешками — как реки, поднимающиеся в своих берегах. Белые капли заполняли следы сандалий, плескали на щиколотки идущих, исцарапанные луговой травой. Иногда из-под подошвы сандалии скатывался камешек, прорывая миниатюрную запруду, и мини-водопад катился по склону следа. Какие грозные природные явления вспоминались при этом, так как силы, действующие здесь, на склоне следа, не слишком отличались от сил на огромных пространствах, которые приводили в трепет целые народы, ибо самый легкий ветерок, пригибающий былинки, не так уж сильно отличается от мощной бури, которая вырывает с корнем могучие деревья, а плеск руки в корыте с водой вызывает волны, лишь своими масштабами отличающиеся от огромных, сокрушительных волн, способных потрясти и поглотить материки! Даже капли, крошечные потоки, соединившиеся вместе, могут представлять собой значительную угрозу. Молекулы газа составляют и легкий бриз, и ураган, как молекулы воды — теплый грибной дождь и бурное море.
Трудно знать, какими будут последствия самых незначительных событий, думал Отто.
— Смотри! — Юлиан указал под ноги. В ручейках, сбегающих со склона, светлая вода смешивалась с густыми багровыми струйками, вьющимися по гравию.
— Не останавливайся, — приказал Хендрикс.
— Что это такое? — спросил Юлиан.
— Это тебя не касается.
— Кровь, — кратко ответил Отто.
Гладиатор был поднят на щитах вольфангов и стал их вождем. Это он отказался платить дань ортунгам и бросил вызов их королю Ортогу.
— О! — не удержался от возгласа Юлиан, заметив в тени рощи свисающий с ветки большой темный предмет. Путь вел через рощу. — Что это? — спросил он у Гундлихта, идущего справа.
— Молчи, свинья, — ответил Гундлихт.
— Не говори так с ним, — повысил голос Отто, — он — свободный человек.
— Он просто телнарианская свинья!
— Нет, он гражданин Империи, — возразил Отто.
— Если я правильно понял, таких граждан в твоей деревне было еще трое, — хохотнул Гундлихт.
— Но это были женщины, — ответил Отто.
Гундлихт вновь понимающе усмехнулся.
Группа вошла в рощу. Стволы деревьев плотно обступали тропу с обеих сторон. Дождь кончился, но от низких курчавых туч было сумрачно. В роще стояла тишина, только слышались шаги мужчин, пощелкивание гравия под ногами, да звон срывающихся с ветвей капель.
— Вон там еще, среди деревьев, — заметил Юлиан.
— Молчи, — сурово приказал Хендрикс, — это священное место.
Слева от тропы появился след двухколесной повозки — его легко можно было разглядеть в примятой темной траве. След оставлял на траве ошметки грязи.
— Вон еще, — указал Юлиан.
— Смотри себе под ноги, — проворчал Гундлихт.
— Подожди, — попросил Юлиан.
— Не останавливайся!
— Пусть посмотрит, — разрешил Отто.
Группа остановилась на тропе, а Юлиан направился в рощу. Тут же за ним последовал Отто, а потом — Хендрикс и Гундлихт. Отто и Юлиан не были пленниками, причиной их появления у своих врагов был вызов.
— Здесь темно, — заметил Юлиан.
— И все же неплохо видно, — отозвался Отто.
Послышался скрип веревки. Юлиан отвел в сторону листья. Его рука сразу стала мокрой, от нее запахло сырой листвой и корой. В роще сгущались тени. С веток то и дело слетали крупные ледяные капли.
— Что это за место? — спросил Юлиан.
И в этот момент внезапно раздался звон цимбал — более громкий, чем раньше. Вновь запели высокие женские голоса.
— Все ясно, — пробормотал Гундлихт, сразу насторожившись.
Под сырым одеялом из опавших листьев в крошечных извилистых туннелях возились слизни. Юлиан отпрыгнул, когда проскользнувший мимо фильхен задел его босую ногу слипшейся от дождя шкуркой.
— Давайте вернемся на тропу, — предложил Отто.
— Подожди, — отказался Юлиан, углубляясь в рощу.
Внезапно он вскрикнул, ибо в темноте чуть не наткнулся на большое, свисающее с ветки тело, на котором сквозь шкуру прощупывались ребра. Юлиан отпрянул, а темная масса тяжело повернулась. Он отступил подальше, ожидая, пока тело перестанет раскачиваться.
— Что это? — спросил он.
— Говори тише, — прошипел Хендрикс.
— Разве ты не видишь, телнарианская свинья? — усмехнулся Гундлихт.
— Это собака, — пояснил Отто.
Поблизости висело еще несколько тел, а по всей роще их набиралось целое множество. Голова пса была задрана вверх, лапы неестественно свисали. Горло охватывала веревка.
— Вон овца, — узнал Отто.
— Посмотри туда, — показал Юлиан.
— Это жертвенный конь.
— А вон там — свинья, телнарианская свинья, — презрительно ткнул пальцем Гундлихт.
Существо, напоминающее свинью, висело вниз головой. Веревки были протянуты через разрезы в голенях задних ног, а горло рассечено.
Кое-где с ветвей свешивались только веревки.
— Давайте вернемся, — снова предложил Хендрикс.
В это время послышался звон цимбал и женское пение.
— Зачем они поют? — спросил Юлиан.
— Чтобы заглушить другие звуки, — ответил Отто.
Они повернули назад и начали пробираться между деревьями к тропе.
— Стой, — сказал Юлиан. — Вон, посмотри.
— Вижу, — кивнул Отто.
— Что это?