- Доброе утро! - Отозвались детишки.
- Можете садиться. - Разрешила женщина, и пдоошла к доске. - Как вы все наверное уже знаете, по результатам тестов вы были сочтены способными пройти курс особого назначения. - Куан взяла в руки мел, и написала на доске название курса. - Психологическая манипуляция. - Прочитала она. - Скажу сразу, что курс этот сложный, а требования у меня высокие. Думаю половина из вас вылетит с него в первые два-три года, но зато для тех, кто останется и его закончит будет гарантирована позиция в отделе глубокого внедрения. - Куан прекрасно знала, что об этом отделе ходит столько слухов и небылиц, что хоть за голову хватайся. Некоторые из них конечно недалеки от истины, но сейчас важно было то, что отдел глубокого внедрения считался вершиной возможной карьеры, и попасть туда мечтали все без исключения. - К счастью не все так плохо. - Улыбнулась женщина, решив, что с приветствием закончено и пора начать урок. - Ведь способность манипулировать другими заложена в нас на генетическом уровне, и у всех нас есть довольно большой опыт в этом деле. Да-да, даже у вас. - Усмехнулась она, рассматривая непонимающие лица. Хм, а Вес смотрит сосредоточенно, ни одной эмоции по лицо прочитать нельзя...
- Это как? - Не выдержала девочка, сидевшая рядом с внуком учителя.
- Вы же знаете, что маленькие дети очень любят плакать. Да, чаще всего они так выражают свое состояние: хотят есть, что-то болит, надо сменить подгузник... Но что если отобрать у годовалого ребенка соску? Он заплачет, верно? Но ведь у него ничего не болит, и подгузники ему менять не надо. Почему же он плачет?
- Потому что хочет вернуть свою соску. - Высказался мальчик, сидящий ближе всех к учителю.
- Верно. Но ведь он не может встать на ноги, двинуть в морду своему отцу и забрать свою соску? Зачем плакать? Ведь это непродуктивно?
- Ему обидно? - Гораздо менее уверенно предположил тот же парень.
- Не совсем. Конечно сам ребенок этого не понимает, но он на подсознательном уровне старается манипулировать своими родителями. Плачь своего ребенка любой родитель рассматривает как сигнал требоги, это наш глубокий инстинкт, инстинкт сохранения рода. Когда мы слышим, как наши дети плачут, мы хотим их защитить, то есть заставить их прекратить плакать. Как это сделать? Вернуть ребенку его соску. Таким образом ребенок, даже не способный еще говорить, уже манипулирует чувствами своих родителей для того, чтобы получить то, что ему нужно. Но это лишь простейший пример. На самом деле психологическая манипуляция происходит гораздо чаще, чем вы можете себе представить. Это всего лишь название такое напыщеное, а на самом деле у одного из самых распространенных проявлений этой манипуляции есть гораздо более понятное название: ложь.
- Ложь?
- Ну да. - Кивнула Куан. - Ведь зачем люди врут? Да, причин может быть море: стыд, страх, желание что-то утаить или ввести в заблуждение, но если копнуть поглубже, что с какой бы целью мы не всем, во всех случаях мы это делаем для того чтобы объект нашей лжи поступил таким образом, каким этого хотим мы: ученик, совравшей своей матери об отсутствии плохих оценок надеется, что его мать его не накажет. Друг, сломавший игрушку друга врет о том, что это сделала собака в надежде на то, что дружеские отношения не закончатся. Любая ложь, это уже психологическая манипуляция. И именно о ней мы будем говорить в ближайшее время. Какие-нибудь вопросы?
- А существует еще какой-нибудь вид манипуляции, кроме психологической? - Спросил Вес.
- Нет. Существует огромное количество методов манипуляции, но они все сводятся к тому, чтобы привести объект манипуляции в такое психологическое состояние, в котором он сделает то, что нужно вам, будь то уговоры, жантаж, грубая сила, обещания... Это уже не важно.
- Ясно. - Кивнул Вес.
- Еще вопросы? Нет? Ну тогда давайте поговорим о простейшей категории лжи...
- Значит ты моя новая ученица? - Спросил Чен, нависяа над Исой, которая сейчас с любопытством рассматривала своего учителя.
- А вы - мой прадед?
- Прадед? Теперь я чувствую себя стариком. - Усмехнулся Чен. - Зави меня братом что ли?