Прошло время. Я сидел в офисе в директорском кресле, Люба продолжала работать на судне шеф-поваром. Потихоньку ожила. И, кажется, познала больше радости от других мужчин, чем от Игоря. Как большинство кавказцев, он был далеко не идеальным любовником. Может быть, она сейчас даже более счастлива, чем раньше. Будь счастлива, Люба.
Некачественный ремонт «Сувалкии» в Лас-Пальмасе не позволил нам работать на промысле в Западной Сахаре, и мы, преодолевая ноябрьские шторма, шли в Ла-Манш на приемку сельди от французских рыбаков. После трёхнедельной нервотрёпки в порту и на промысле я, наконец, немножко успокоился и в один день решил пройтись по каютам, посмотреть, как живёт экипаж, познакомиться поближе с людьми. Я прошёлся по нижней палубе, где жил рядовой состав, на второй палубе заглянул на камбуз, где работали два повара-мужчины и пекарь Галя. Время было после вечернего чая, большинство экипажа уже закончило работы и находилось в своих каютах.
Поднимаясь наверх, я решил зайти к доктору Шлептову Олегу, приехавшему в Клайпеду из Челябинска. Дверь амбулатории оказалась запертой, и я уже хотел идти в свою каюту, как вдруг открывается дверь лазарета (напротив амбулатории), и оттуда выходит буфетчица Лида, одетая в лёгкий, почти как пижама, спортивный костюм светло-розового цвета. В приоткрывшуюся на секунду дверь я успел разглядеть домашний беспорядок на койке, разбросанное женское бельё и ещё кое-что. «Что вы здесь делаете?» — спросил я. «А мы здесь живём», — опустив глаза долу, тихо ответила Лида. «Кто — мы?» — «Ну-у, я и мой приятель, мой друг», — поправилась она и назвала имя молодого парня из машинной команды. «А кто разрешил вам поселиться в лазарете?» — «Старпом».
Слава Лабекин, мой друг, которого я уговорил идти старшим помощником капитана, был первый раз на крупнотоннажном судне и не знал некоторых правил судового общежития. Но он всегда был человеком с большим сердцем и добр к людям. Поэтому когда к нему вошла буфетчица и со скромнейшим выражением на её 23-летнем личике сказала, что она живёт с Сергеем как с мужем и попросила дать им лазарет, Слава с присущим ему великодушием разрешил это.
Через час их расселили в разные каюты, а через полтора Сергей зашёл в мой кабинет: «Товарищ капитан, зарегистрируйте наш брак с Лидой. Я слышал, что капитанам дано такое право». Я объяснил ему, что на советском судне капитан, к счастью, не может делать это. «Как давно вы знаете Лиду?» — «Уже почти две недели». — «У вас есть время присмотреться друг к другу. Вернёмся из рейса в Клайпеду, и, если всё будет хорошо, распишетесь». Но этого не случилось. Через неделю после выселения из шикарных апартаментов (лазарет — самое большое после капитанской каюты помещение с ванной и туалетом) Лида ушла от Сергея. Он был убит горем, попросил меня поговорить с ней. «С ним скучно», — был ответ. Любовь улетучилась с утратой маленькой бытовой привилегии. Я начинал догадываться, что за пташка эта Лида. Вскоре она стала появляться по вечерам в каюте второго штурмана. Новая любовь?
Лида родила девочку, когда ей было 16 лет. Кое-как закончив ПТУ (на судне всех уверяла, техникум), она оставила ребёнка маме и устроилась в море. Мужчины вошли в её мир лет с 13 играми со сверстниками в подвалах. На судах с экипажем 70–90 человек молоденькую смазливую девчушку многие старались затащить в постель. Она легко меняла партнёров в зависимости от того, чем её соблазняли. Эта привычка к «новизне» так прочно вошла в её мозг, что стала частью её жизни, по-другому она не представляла своё существование. Она пользовалась успехом среди мужчин, не задумываясь, что этот «успех» — её молодость. Познав множество мужчин, Лида непроизвольно изучила разные характеры, разные слабости и достоинства того или иного партнёра и уже легко могла играть с ними, понимая, что всем им в большей или меньшей степени она нужна для секса. Большинство её партнёров было из комсостава — штурмана, механики, люди образованные. Лида, нахватавшись поверхностно рассуждений о житейских мудростях, могла преподнести себя умной девушкой, и каждый слушающий ей верил.
В принципе, она была неглупой и могла неоднократно выйти замуж за хорошего парня, будущего капитана или будущего старшего механика, и сделать жизнь свою счастливой. Но ей уже невозможно было переделать свою психику. Только на короткий период ей кто-то нравился. Она уходила от партнёра до того, как тот узнавал её нутро. Но некоторые всё-таки успевали познать её лучше. На одном из судов БТФ 3-й штурман, молодой, перспективный специалист, связавшийся с нею, вскоре предложил ей пожениться. По приходу в Клайпеду они быстро оформили отпуск и поехали на Украину к его родителям. Лида им понравилась, и началась подготовка к свадьбе. Но вдруг за день до регистрации брака у жениха обнаружилась гонорея. Невеста наградила. Она, готовясь к свадьбе, всё- таки переспала с кем-то. Брак не состоялся.