― Что происходит? Атака Ордена уже должна была всех прикончить, но кто-то этому помешал. Среди нас нет ни магов, ни колдунов, способных на подобное… или я просто об этом не знаю. Чтоб меня, почему же так трудно дышать? Так вот ты какая, смерть…
Скованный заклинанием по рукам и ногам, я словно уснул с открытыми глазами, следом упал Лекс, ударившись головой о моё плечо. В это же мгновение свет костра загородили две тени в плащах. Кто-то прошёлся сапогом мне по рёбрам, словно не заметив этого. Боль ударила по нервам, но из горла не вырвалось ни звука ― голос пропал… Кажется, я даже не дышал…
Монахи стояли совсем рядом, и не думая нас добивать. Судя по их оживлённой жестикуляции, они яростно спорили и так быстро скрылись из виду, что показалось, будто адепты Ордена растворились в воздухе. И сразу же окружающий мир вновь наполнился звуками ― прежде всего, моим сипящим дыханием и стонами друзей. Лекс, ощупав лицо, где под вторым глазом расцветал новый синяк, тут же засуетился, причитая, словно заботливая наседка:
― Как ты, Робин, жив ещё? Давай помогу сесть… Демоны ада, ну и видок у тебя… Кстати, что здесь произошло? У меня так быстро потемнело в глазах…
Пока он ругался, озираясь по сторонам, я внимательно следил за встающими на ноги Шоном и новичками. Кто-то из них только что, защищая нас, использовал запретное колдовство. Лицо Капитана Таможни было хмурым и очень серьёзным, и, как только наши глаза встретились, он тут же привычно отвёл взгляд. Бин и Газ выглядели растерянными, но после сегодняшних «откровений» я не спешил сбрасывать их со счетов.
Медленно, через боль подошёл к Верзиле, делавшему вид, что занят разведением погасшего костра:
― Спасибо, что всех спас, Шон… Это ведь была «пелена невидимости», так, кажется, называлось заклинание?
Друг вздрогнул, и, похолодев от его пронзительного, несчастного взгляда, я невольно отшатнулся. Верзила быстро взял себя в руки, как ни в чём не бывало продолжив подкидывать ветки в разгоравшийся огонь. Его только кажущийся спокойным голос вспугнул тишину:
― Не понимаю о чём ты, Капитан.
― Прекрасно понимаешь, ― я перешёл на шёпот, ― у тебя нет причин переживать, мы же друзья…
Он окатил меня взглядом, от которого стало невыразимо холодно на душе, и показалось, что это злой голодный хищник присматривается к уже обречённой жертве. Шон ответил так тихо, чтобы только я мог расслышать:
― Серьёзно считаешь ― друзьям можно доверять? Неужели ты настолько наивен, Робин, что до сих пор не разобрался в человеческой природе, продолжая верить словам? Похоже, жизнь тебя ничему не научила, обидно, и всё такое…
― Я верю тебе и Лексу, дороже вас у меня… ― не договорив, проглотил заполнившую рот горечь и повернулся к насторожившимся новобранцам:
― Очухались? Пробегитесь вокруг и посмотрите, не осталось ли следов нападавших ― не хочется спускать им такое неуважение к Городской Страже…
Обрадованно переглянувшись, ребята исчезли в окончательно победивших сумерках. Я устало выдохнул:
― Ну что за болваны, и как собираются искать, на ощупь, что ли? ― но они уже вернулись с подобием самодельных факелов и, запалив их от костра, снова нырнули в темноту. Лекс суетился, прилаживая котелок над огнём:
― Хоть воду нагрею, еды-то всё равно нет ― хорошо, что нашёл в лесу этот помятый горшок. Кстати, тут недалеко есть брошенный шалаш, может, переберёмся туда и переночуем?
Тяжелая рука Капитана Таможни легла на моё плечо, и я сжался в ожидании удара.
― Ты спрашивал, Робин, почему твой подозрительный друг на самом деле притащился сюда ― из-за этого, ― он протянул мне маленький шёлковый свёрток, ― Старик Чен сказал, надо принять противоядие только когда совсем стемнеет. Ох уж эти его дурацкие выдумки, приплёл сюда каких-то духов и другую хрень…
Лекс тут же бросил своё занятие и, обняв нас обоих, радостно засмеялся:
― Я знал, знал, что так будет, ребята! Робин, пей, не тяни, избавь меня, наконец, от страха за тебя…
На несколько мгновений я снова почувствовал себя мальчишкой у ночного костра во дворе старого дома. Тогда, затаив дыхание, мы слушали выдумки Лекса о возможности полёта человека к далёким звёздам, от которых становилось тепло на душе, и даже старший из нас, Шон, переставал подсмеиваться над неугомонным фантазёром, счастливо улыбаясь и сверкая влажными глазами…
Руки дрожали, когда приторное зелье из маленького флакона скользнуло на язык и, обжигая горло, проскочило внутрь, подарив надежду на жизнь. Друзья не спускали с меня глаз, словно ожидая немедленного чуда, и я не выдержал:
― Да хватит пялиться, придурки, смущаете, чтоб вас… ― и сам улыбнулся от их заразительного смеха…
Бин подбежал ко мне, сияя, как солнышко в весенней луже:
― Командир, есть след, Газ караулит… Догоним сволочей?
Шон тут же помрачнел:
― Караулит, чтоб не сбежал, умник? Даже если догоним их, кто мы против колдунов Ордена, думаешь, нам опять повезёт задурить монашкам головы? Надо выбираться отсюда, переночуем, а с рассветом…
Я похлопал сникшего парнишку по плечу:
― Молодец, Бин. Капитан Таможни прав ― сейчас идти нельзя, с горящими факелами мы станем лёгкой мишенью. Подождём до утра и посмотрим, куда приведут найденные вами следы. Не такое это уж и безнадёжное дело, если ты пойдёшь с нами, Верзила, что скажешь? Считаешь Капитана Стражи дураком? Имеешь право, тогда забирай с собой Лекса и на заре возвращайтесь в город.
Алхимик тут же вспыхнул:
― Ещё чего, не надо меня никуда «забирать», я останусь с тобой, Робин…
Шон сплюнул в сердцах и ударил кулаком по стволу ближайшего дерева так, что сухая кора с шорохом посыпалась вниз. Он бесился, и, честно говоря, было страшно смотреть на его пылавшее гневом лицо:
― Что за упрямый идиот! Пожалел бы ребят, они обречены умереть из-за больной головы Командира и его нежелания смириться с очевидным ― тебе не справиться с ними… Опомнись, Капитан, не бери грех на душу…
Он знал, что я не уступлю, и потому, наверное, быстро сдался, махнув рукой прямо у меня перед носом:
― Веди к шалашу, Зазнайка, хочу хотя бы выспаться перед смертью. Завтра посмотрим, что это за «следы» ― наверняка пустая трата времени…
Я еле брёл в конце оживлённой процессии, во главе которой Лекс беззлобно переругивался с приунывшим Капитаном Таможни, а «молодняк» потихоньку посмеивался над ними обоими. Ноги без конца запинались о корни деревьев, ветви которых так и норовили дать мне то оплеуху, то подзатыльник. И дело было вовсе не в плохом освещении ― полная луна сделала дорогу вполне сносной. Просто…
Взмах руки Шона окончательно меня добил. Ни кошмары сегодняшнего дня, ни балансирование на грани жизни и смерти не могли сравниться с тем, что я испытал, увидев под задравшимся рукавом куртки старого полкового товарища хоровод ухмылявшихся безглазых черепов. Вытатуированный чуть ниже локтя знак приспешников ненавистного Ордена…
― За что ты со мной так, Шон? Чтоб… Ненавижу…
Глава 11. Беспокойная ночь
Негромко потрескивали крепкие смолистые ветки, наполняя прохладный ночной воздух сухим, терпким дымом костра. Ароматное оранжевое пламя, вздрагивая, освещало усталое, задумчивое лицо сидящего напротив меня Лекса. Причудливые тени играли на его светлой, почти прозрачной коже, и, казалось, что рядом сидит не мой друг, фантазёр и талантливый учёный, а случайно встреченный в лесу незнакомец с опущенными плечами и сгорбленной прожитыми годами спиной.
Его прекрасные, одухотворённые черты сейчас выглядели настолько невыразительно и скучно, что я невольно перевёл взгляд на Газа, неутомимо добавлявшего всё новые прутья к и так уже большой охапке хвороста. Легонько подёргал край его плаща, привлекая внимание:
― Довольно суетиться, Газ, сядь и отдохни ― вижу, что устал не меньше нас… А лучше ступай в шалаш и постарайся уснуть ― правда, Шон своим могучим храпом уже переплюнул полковую пушку на стрельбище. Составь ему компанию ― скоро вернётся Бин, а я пойду в дозор; пользуйся моментом, кто знает, что ждёт нас завтра…