Где-то приблизительно через минуту свечи самостоятельно загорелись, каким-то призрачным бледно-голубым светом. Сол даже отпрянул к стене от неожиданности и затаил дыхание, чтобы не создавать шума и не мешать Рэйне, провести ритуал. Что бывает, когда ритуал нарушается, он уже прекрасно знал, правда, до сих пор не до конца во всё верил. Тем временем Рэйна продолжала говорить, переходя с шёпота на крик. У Сола по телу пробежало стадо мурашек, а само тело словно окаменело, он не мог даже моргать, не то, чтобы с места сойти. В каюте стало заметно холоднее, а свечи разгорелись ярче. Приложив максимум усилий, он вжался в стену, стараясь быть не заметным до окончания ритуала. Ждать долго не пришлось, через несколько секунд Рэйна хлопнула в ладоши и прижала их к груди. Свечи сразу погасли, в каюте стало темно и тихо, как и до начала ритуала. Рэйна встала и сняла маску, а Сол наконец-то вздохнул, по его виску пробежала холодная капелька пота. От неожиданно громкого стука в дверь у него чуть было сердце не остановилось.
— Капитан ответь? Что у вас там происходит? — кричал Борджо стоя за дверью. Сама дверь не была заперта, но он боялся её открывать, ждал, когда Сол разрешит.
— Входи, уже всё! — ответил он, увидев, как Рэйна кивнула, подтвердив, что ритуал закончен. Через несколько секунд дверь приоткрылась. Прежде чем войти, Борджо сначала заглянул, чтобы убедиться, что точно всё закончилось. — Заверните тело в парусину, привяжите к нему ядро и бросьте за борт. Не бойтесь, он не заразный, — Сол незаметно от Борджо и Рэйны вытер холодный пот.
Вслед за Борджо в кают-компанию заглянул Тэкито, слух о том, что здесь проводится какой-то ритуал, дошёл до оружейной палубы, где он и находился в это время. Вскоре в каюту заглянули ещё десятка полтора матросов, с той же целью, то есть поглазеть и узнать, что тут произошло.
— Тэкито, а Херман где? Все уже сюда нос сунули, только его нет.
— Он где-то в грузовом трюме, видимо снова добро перекладывают с одного места на другое, пытается баланс поймать. По мне так лучше бы выбросил оттуда весь ненужный хлам, места больше бы стало.
Тэкито, конечно же, не мог знать, чем там на самом деле занимался Херман, ему никто не сказал. Брат в трюме сейчас аккуратно разрезал серебряную посуду на маленькие и приблизительно равные кусочки. Чтобы потом использовать их вместо монет. Платить жалованье матросам посудой было неразумно, она краденная, кто-то ведь сможет и опознать эту посуду при её продаже в Эльфере. Золотом платить он не собирался, ни при каких условиях, ему Сол запретил. Несмотря на то, что Херман верил, в то что с братом будет всё хорошо, на всякий случай решил, заранее подготовиться к худшему варианту. За несколько дней он разрезал приблизительно пятую часть посуды, а если точнее, то один ящик из пяти хранившихся в трюме. Начал с самых крупных предметов, которые было сложнее спрятать от посторонних глаз. Когда стал складывать кусочки в мешочек, послышался скрежет и через секунду он полетел вперед к носу корабля, врезаясь во всё, что попадалось ему на пути. Полёт закончился ударом головой в барабан.
— Ух, что это было? — потрогав голову и убедившись, что она цела, Херман отправился на верхнюю палубу, узнать, что случилось. Запереть за собой дверь не забыл, ведь серебро от удара разлетелось по всему трюму и не заметить его, мог разве что только слепой. В их команде слепых не было, поэтому Херман уходя, всегда запирал дверь.
На палубе было шумно. Борджо орал на всех, кто попадался ему на глаза и грозил выдернуть ноги, руки и открутить голову тому, кто умудрился в хорошую погоду посадить бригантину на мель. Матросы в панике бегали по палубе, пытаясь что-то сделать и попутно прячась от разгневанного боцмана. Сол стоял в дверном проёме кают-компании и молча, наблюдал за всей этой вакханалией, царившей сейчас на палубе. Он был хмурым и выглядел сильно уставшим.
— Всем стоять!!! — закричал Сол, после чего матросы замерли в разных позах. — Шлюпку на воду, взять канатную бухту, бревно и бегом на отмель по левому борту. Корабль нужно снять с мели, у нас и так слишком мало времени, а вы тут бродячих комедиантов изображаете. Бегом!
— Капитан сказал бегом!!! Обезьяны облезлые!!! Я вам всем руки оторву, если через час не снимете корабль с отмели! — поторопил Борджо.
Отмель, о которой говорил капитан, находилась шагах в трёх ста от них, никаких деревьев и больших камней, чтобы к ним прикрепить канат там не было. Бревно пришлось вкапывать в мокрый песок на глубину почти в два метра под наклоном. К нему потом привязали канат, второй конец которого был просунут через пушечный порт и привязан через лебёдку к мачте. Матросы чуть ли не всей командой, высадившись на отмель, принялись стаскивать корабль с отмели, одновременно используя и лебедку, и силу своих рук.