Не было спасения от этих одержимых! Окружив противника, они под угрозой расстрела в упор потребовали сдаться. И англичанам ничего не оставалось, кроме как подчиниться.
Потери англичан — тридцать убитых и раненых и почти столько же пленных, которых молокососы повели торжественно к своему генералу. Потери молокососов — трое убитых и шестеро раненых бойцов и десять искалеченных лошадей. Вот это война!..
Сражавшийся с неистовой отвагой Фанфан, обладавший кроме воинских талантов и красивым голосом, по пути в лагерь затянул громко песенку Фанфана-Тюльпана[34]. Его товарищи французы хором подхватили ее, остальные подпевали вполголоса.
Песня была дьявольски живой и веселой.
— Великолепно! — воскликнул восхищенный ею Жан Грандье. — Это ты ее сочинил, Фанфан?.. Теперь она станет гимном молокососов!
— Нашим боевым маршем! Отлично, хозяин, с этой песней ты будешь вести нас от одной победы к другой!.. О, простите! Я и позабыл, что вы мой хозяин и благодетель.
— Слушай, Фанфан, ты просто злишь меня своими бесконечными «хозяин» да «благодетель»! Хватит! Все здесь просто товарищи, солдаты, только что получившие боевое крещение. Отныне мы в обязательном порядке будем обращаться друг к другу на «ты», таков мой приказ.
Когда отважные сорванцы привели к генералу пленных, он горячо поздравил юнцов. До сих пор почти не замечавший молокососов, бур никак не мог прийти в себя от изумления. И действительно, рядом с английскими кавалеристами — гигантского роста богатырями — юнцы на своих пони выглядели как мартышки верхом на собаках.
— Да ведь это же дети, Melkbaarden[35],— произнес Вильжуэн.
Папаша перевел его слова, и сорванцы воскликнули в один голос:
— Ну и что же! Молокососы, а дело сделали!
— Что же касается вас, — продолжал генерал, обращаясь к Жану, — должен признаться, вы сманеврировали, как настоящий Temmer van wilde paarden. Но будьте осторожны: во второй раз это может кончиться не столь удачно.
Папаша, дойдя до тяжелой, как булыжник, фразы генерала «Temmer van wilde paarden», что означает дословно «укротитель диких лошадей», сумел точно и метко перевести ее чисто французским выражением «сорвиголова».
— Сорвиголова? Подходит! Как раз по мне. К тому же меня и в Клондайке так звали.
— Да здравствует капитан Сорвиголова! — воскликнул Фанфан.
Молокососы доказали, что способны на более серьезные дела, чем конвоирование обозов, и их зачислили в качестве разведчиков в диверсионный отряд генерала Вильжуэна. На этой нелегкой службе они проявляли поистине удивительную ловкость, энергию и выносливость.
Однажды Сорвиголова, словно задавшись целью оправдать свое многообещающее прозвище, находился в разведке на левом берегу реки Тугелы, где на каждом шагу его подстерегала смертельная опасность. Не желая подвергать своих товарищей риску, он решил действовать в одиночку. Неожиданно его приметили английские кавалеристы, скрывавшиеся за каким-то холмиком, и, выскочив из-за укрытия, прижали к воде.
Сорвиголова, положившись на своего пони, заставил животное одним прыжком броситься в реку. Англичане, не отважившись последовать за ним, открыли бешеную пальбу. По воде забарабанил град пуль, и просто чудо, что ни одна из них не задела беглеца. Но с пони что-то случилось: он забил судорожно ногами и пошел ко дну, увлекая за собой и всадника.
Оторвавшись от седла, Сорвиголова некоторое время держался под водой. Когда же высунул голову, чтобы глотнуть воздуха, она тотчас превратилась в мишень для англичан. И началась игра со смертью: Жан то скрывался под водой, то всплывал и в конце концов выбился из сил. Стало трудно дышать, одеревенели руки и ноги. Еще несколько секунд — и отважный юноша пошел бы ко дну.
Эту отчаянную борьбу увидел человек, стоявший на другом берегу. Не обращая внимания на пули англичан, направивших теперь свой огонь на него, смельчак бросился в воду и подхватил молокососа в то самое мгновение, когда Жан уже терял сознание. Одна из пуль задела плечо спасителя, но он, не обращая внимания на рану, оставлявшую кровавый след на воде, поплыл с удвоенным упорством и, сам почти лишившись чувств, вынес на берег юного командира разведчиков.
Неизвестный, спасший Жана с опасностью для собственной жизни, был не кто иной, как фермер Давид Поттер. Храбрец отнес юношу к себе на ферму, находившуюся в двух километрах от реки, и стал ухаживать за ним с отеческой заботливостью.
34
Фанфан-Тюльпан — герой французского фольклора, храбрый воин, весельчак, любитель приключений и защитник справедливости.