Все бы ничего, но вчера в этой же группе вместе за одной партой сидели Нинка и Белояр. Нинка уже года два как входила в группу любителей физики и делала большие успехи в освоении школьного курса, но было неясно, каким образом Белояру удалось внедриться в наши ряды, До вчерашнего дня я ни разу не сталкивался с ним на заседаниях или рабочих коллоквиумах группы. Совершенно ясно также, что Нинка и Белояр не случайно оказались за одной партой, но вчера я не обратил внимания на это обстоятельство, промолчал и никак не реагировал должным образом на их самовольство. Я не протестовал, внешне никак не выказывал своего удивления или возмущения по поводу неожиданного появления Белояра в нашей группе. Валентин Валентинович и Нинка с громадным удивлением в этот вечер посматривали на меня, так как не понимали и, видимо, не могли себе объяснить мое столь тихое поведение. Обычно, я реагировал несколько иным образом на подобные или аналогичные выходки моих знаковых и друзей.
Они не знали и не могли знать, что в этот вечер матери стало совсем плохо и, хотя обстоятельства и вынуждали меня присутствовать на занятиях, но мысли о здоровье матери и о том, что требуется предпринимать, чтобы кардинальным образом поправить ее здоровье, в тот вечер занимали меня. Теперь вам ясно, почему я так спокойно отнесся к тому, что Белояр и Нинка сидели за одной партой и на то, что он так внезапно появился в кружке любителей физики, так как в тот момент мои мысли были только о том, как бы поскорее вернуться к больной матери.
Экзамен по физике, как и все выпускные экзамены, начинался в десять утра, поэтому у меня была уйма свободного времени до его начала.
Подходя к дому, я продолжал размышлять о том, как было бы хорошо, если бы моя мать была здоровой и молодой, то и проблем бы особых не было. По получении школьного аттестата послал бы документы в академию ВКС и стал бы готовиться к вступительным экзаменам.
Но, к сожалению, в жизни не всегда дела происходят так, как бы хотелось.
ххх
С каждым днем матери становилось все хуже и хуже, ей уже не помогали никакие лекарства. Пару раз к нам приходил сельский лекарь, фельдшер дядя Игнатус, который долго нащупывал у матери пульс, стетоскопом слушал ее сердце и все пытался приладить к ее левому плечу переносной кибер-доктор. После очередной неудачи с кибер-доктором, он повернулся ко мне и сказал:
— Ну, малец! Ну, не знаю я, что происходит с твоей матерью. Все приборы показывают, что внутри у нее все в порядке, только легкие странно попыхивают. А в тоже время у нее убывают силы и она становится физически слабой. Моего опыта и знаний не хватает, чтобы определить, чем она болеет и как ее требуется лечить. Придется тебе везти ее в город и показывать опытным городским врачам. Может быть они и смогут определить и прописать твоей матери курс лечения. Авиетку свою я тебе дам, права на вождение у тебя уже, наверняка, есть, вот и отвезешь ее сам в город.
После этого он уже не приходил, а все спрашивал, когда я повезу мать в город.
Но денег на городских врачей у нас не было, вот и пришлось мне еще до конца экзаменационной сессии вновь заняться своими коровами.
Было даже очень удобно, стадо пасется на лугу, а ты сидишь в тенечке по кустиком с учебником в руках и готовишься к экзамену. А в день экзамена я просил Николая, нашего сельского комбайнера, подменять меня в поле на полдня. Комбайн на воздушной подушке Николая один день работал, а три дня ремонтировался. В дни экзаменов он практически всегда оказывался свободным и с охотой подменял меня. Была только одна маленькая, но очень серьезная проблема, Николай любил поддать на лоне природы. И, если я задерживался после экзамена, скажем, часов до двух по полудни, то наступали кранты, после этого времени можно было и стадо не собрать. Поэтому все выпускные экзамены я старался сдавать одним из первых. Многим одноклассникам это почему-то не нравилось, когда я первым выходил к доске. Они кривились лицом и считали, что из своей пастушьей грязи я лезу в отличники и, из-за своего наивного детского эгоизма, делали все возможное, чтобы не дать первым выйти к доске. Никто из них не знал и не хотел знать мои личные или семейные проблемы. Да, честно говоря, и я сам не особенно стремился делиться сокровенным со всей этой толпой маменьких и папеньких детей.