— Обогрейся, несчастная, да ступай своим путём, — проворчал старый адмирал. — Не верю я в эти ваши бесовские штучки, да, не верю. Помню, было это лет пятьсот назад. Одна такая, вроде тебя, нагадала моему Христофору Колумбу, что он ничего не откроет. А что, изволите видеть, вышло?
В таверну зашёл погреться Добрый Прохожий.
— Сырая ночь, однако… — начал было он и вдруг замолчал, с удивлением глядя на одноглазую гадалку. — Странно, признаюсь, очень странно. Я обошёл сегодня весь остров, и не один раз. Но вас я почему-то не видел. Впрочем, сегодня, можно сказать, ночь неожиданностей. Только что повстречал незнакомца. Скажу одно, весьма необычный субъект. Тощий, в ухе большущая серьга, за поясом два пистолета. И представьте — тоже одноглазый. Я шёл как раз по дороге из гавани в город.
— А я шла как раз по дороге из города в гавань, — поспешно возразила гадалка. — Разными дорогами мы шли. Как же мы могли повстречаться?
Гадалка отвернулась, прикрыла лицо шалью.
— И всё-таки я не совсем понимаю… Тут какая-то загадка, — задумчиво пробормотал Добрый Прохожий.
Он ещё немного постоял, рассеянно глядя на лёгкие, летучие языки пламени в очаге, и вышел из таверны.
Гадалка потёрла красные лапищи, как-то бочком, крадучись вдоль стены, подобралась к капитану Тин Тинычу.
— Дай погадаю по руке, золотой, хорошенький. Всю правду открою, — вкрадчиво проговорила она.
Но капитан Тин Тиныч решительно отстранил её:
— Нет, уж избавьте меня от этого, голубушка.
Гадалка в ту же минуту подскочила к капитану Жану, цепко ухватила его за руку.
— Я и по твоей руке могу предсказать его судьбу! — Гадалка указала корявым пальцем в сторону капитана Тин Тиныча. Наклонилась над ладонью капитана Жана, жалобно заголосила: — Вижу, вижу, завтра утром твой дружок Тин Тиныч хочет отправиться в опасное плавание. Что, верно говорю? Не соврала? То-то же!
— Неужели на моей руке написана его судьба? — искренне изумился капитан Жан.
— Да ещё какая несчастливая судьба! — подхватила гадалка, жадно поглядывая на капитана Тин Тиныча. — Клянусь преисподней, вот эта линия на твоей руке предсказывает, что с твоим дружком случится большое несчастье. Тысяча дьяволов! На него упадёт бом-брам-стеньга и прихлопнет его, как муху!
— Какой ужас, мадам, — бледнея, проговорил капитан Жан. — Неужели как муху? Нельзя ли как-нибудь изменить линии моей руки? Я согласен… ради друга…
— Бросьте, Жан, дорогой! — усмехнулся капитан Тин Тиныч. — Это же просто смешно, наконец.
— Дальше ещё хуже, — запричитала гадалка, раскачивая огромной серьгой. — Чёрт подери, вот эта линия показывает, что будет буря и его корабль развалится на три половинки!
— Капитан Тин Тиныч, прошу вас, умоляю, откажитесь от этого плавания! — взмолился капитан Жан.
Не будем скрывать, капитан Жан был поистине бесстрашный человек, отличный товарищ, но у кого нет слабостей: верил во все приметы, гадания и, как малый ребёнок, боялся страшных снов.
Капитан Тин Тиныч, не обращая внимания на стоны и завывания гадалки, начал прощаться с друзьями. Крепко тряхнул руку рыжему капитану Нильсу. Осторожно, еле-еле пожал руку старому адмиралу Колумбу, словно его рука была из тончайшего стекла и могла рассыпаться от малейшего прикосновения.
— До свидания, друзья мои. Чуть рассветёт, мы будем уже в открытом море.
Капитан Тин Тиныч обнял Томми. Через его кудрявую голову обменялся понимающим взглядом с капитанами.
Никто не обратил внимания, что хозяйка таверны наклонилась к Чёрной Кошке и что-то быстро прошептала ей на ухо.
Капитан Тин Тиныч направился к двери.
Но не успел он сделать и трёх шагов, как Кошка соскользнула с табурета и, мягко перебирая бархатными лапами, словно чёрная тень, перебежала ему дорогу.
— Между прочим, приношу несчастье! Мур-мяу! — добродушно промурлыкала Кошка.
Бледный, как бумага, капитан Жан ухватил Тин Тиныча за плечо.
— Она перебежала вам дорогу! — дрожащим голосом еле выговорил он. — Умоляю, послушайтесь меня, не выходите в море. Мой дед, опытнейший был моряк… пренебрёг кошкой… Вот так же дорогу ему перебежала. Отплыл полмили от берега и… ко дну.
Капитан Тин Тиныч, усмехнувшись, наклонился, погладил Чёрную Кошку. Хотел было пальцем почесать у неё за ушком.
— Уберите ваши лапы, — мрачно буркнула Кошка.
С оскорблённым видом вскочила на табурет, повернулась спиной к капитану Тин Тинычу.
— Капитан, — негромко окликнула его красотка Джина, — может, возьмёте меня с собой? Ну хотя бы коком. Что-то потянуло в море. Знаете, хочется, чтобы щи-борщи поплескались в кастрюлях. Да разрешите уж и Кошечку с собой прихватить.