Чёрная Кошка легко и мгновенно исчезла в темноте.
Ласточка подняла голову, посмотрела вверх на небо.
Звёзды раскинулись над ней, то собираясь в гирлянды, то рассыпаясь врозь. Не поймёшь, с какого края начинать считать. Решила: слева направо, по порядку.
Считала, считала, сбилась, начала снова. Вдруг Ласточка Два Пятнышка обомлела. По небу, кувыркаясь, покатилась, видимо не удержавшись, звезда. Яркая, лучистая, а позади, рассыпаясь во все стороны искрами, — хвост.
— Звездомышь! Звездомышь! — не своим голосом закричала Ласточка и бросилась искать Чёрную Кошку.
Обыскала всю «Мечту» — Чёрной Кошки нигде не было. Случайно заглянула в трюм. Там в глубине таинственно блестели две золотые монеты. Ласточка свесила вниз голову.
— Мышезвёзд! Мышезвёзд! Вы только подумайте! — с волнением воскликнула она.
На нижней ступеньке лестницы, ведущей в трюм, Ласточка Два Пятнышка, присмотревшись, разглядела Чёрную Кошку. Рядом с ней корабельную повариху в рваном белом переднике.
— Это вы?.. — удивилась Ласточка. — А что вы там делаете?
— Мышей считаем… — угрюмо буркнула Чёрная Кошка.
Они о чём-то пошептались там внизу, в темноте. Потом Чёрная Кошка двумя скачками взлетела вверх по ступенькам.
Корабельная повариха поднялась вслед за ней. Ласточка приметила, что она была босая, туфли держала в руке. Проходя мимо, красотка Джина обожгла Ласточку бешеным, ненавидящим взглядом.
Странным показалось Ласточке всё это. До утра просидела она на палубе, глядя на острый проворный месяц, неутомимо бегущий за «Мечтой», время от времени стряхивая с перьев капли тумана.
Но солнце поднялось из моря такое умытое и ясное. Лучи его сквозь прозрачные волны дошли до самого дна. Видно было, как гибкими стайками проплывают рыбы, а ещё сонные крабы вертят выпуклыми глазами, разглядывая просмолённое днище «Мечты».
Ласточка Два Пятнышка отогрелась, повеселела, и тревожные мысли рассеялись вместе с ночным туманом.
Неожиданно глубоко под волнами мелькнуло что-то большое, круглое. Сверху розовое, по бокам зелёные прожилки. Покачиваясь, стало подниматься вверх, ни дать ни взять розовый кит в зелёную полоску.
— Остров Пряток! Остров Пряток! Справа по курсу! — ликующим голосом закричала Ласточка Два Пятнышка. Она так стремительно взлетела с кормы, что «Мечта» качнулась и нос её резко задрался кверху.
Весь экипаж столпился у правого борта. Мало кому даже из самых бывалых моряков выпадала удача увидеть остров Пряток. Стоило вдали показаться какому-нибудь кораблю, как игривый, легкомысленный остров тут же с насмешливым бульканьем уходил под воду.
Ходили слухи, что остров Пряток покрыт ажурными коралловыми гротами, а на деревьях вместо листьев растут водоросли.
Но сколько ни вглядывались моряки в даль, они видели только голубые волны, мягко перекатывающие слепящие солнечные пятна, словно солнце напекло и разбросало по волнам золотые блинчики. А капризный остров Пряток бесследно исчез из глаз.
— Вот он! Слева по борту! Скорее! Скорее! — пронзительно закричала сверху Ласточка.
Все бросились к левому борту.
На миг показались розовые коралловые беседки, оплетённые струистыми водорослями. Послышалось весёлое хихиканье, плеск, и всё скрылось.
— Так или иначе, заветная Черта уже где-то недалеко, — задумчиво сказал капитан Тин Тиныч. — Как твоё больное пятнышко, Ласточка? Тебе придётся лететь и указывать нам путь.
— Да всё отлично, капитан, не беспокойтесь, — ответила Ласточка. Она старалась сохранить невозмутимость, но видно было, что она волнуется.
По приказу капитана Тин Тиныча подняли из трюма ластик. Шестеро матросов с трудом выволокли его на палубу.
— А кто-то его ножичком чик-чик!.. — наивно сказал юнга Щепка.
— Странно, — заметил старпом Бом-брам-Сеня, — не пойму что-то… Похоже, и вправду с этого края от него отхватили кусок. Интересно, кто бы это мог так постараться?
На палубу легче птички выпорхнула корабельная повариха, сияя своей неизменной, неподвижной улыбкой. Белый передник аккуратно зашит, заштопан.
— А вы что жевали, мои милые? А теперь отказываться? Ай-яй-яй! — укоризненно качая головой, проговорила она. — Все просили ещё, ещё, хоть кусочек. А уж вам, Тельняшка, вовсе должно быть совестно. Третью порцию у меня клянчили.
— Разве? Что-то не помню, — удивился простодушный Тельняшка.