– Да уж – однозначно. – Губы Вирта вытянулись в широкой улыбке. – Если мы не в состоянии разобраться в достаточно простых вещах, то как же мы собираемся повторить их корабль?
– Не знаю. – Селлур покрутил головой. – У нас всего два пути: или пытаемся или нет. Я за первый. – Он поднялся. – Засиделись мы. Почти утро. Приляг отдохни. Я попытаюсь в левете уснуть. Здесь у меня, навряд ли получится. – Повернувшись, он шагнул к выходу.
– А с ратаном что? Удалось, что-то выяснить? – Произнёс ему в спину Вирт, тоже вставая.
– Ратан! – Селлур остановился и повернулся к астрофизику. – Как залезть в контейнер, поняли, практически, сразу, но достать каплю вещества долго не получалось, что ни совали, тут же растворялось. В конце-концов поняли, что контейнер внутри зеркальный – идеальная отражательная поверхность, да ещё какой-то мощнейший ферромагнетик. Пока создали своё, что-то подобное, прошло более полугода. Взяли несколько капель. Сейчас физики ломают головы. Какая-то концентрированная энергетическая субстанция. Втыкай лампу и будет светиться. Шучу, конечно. За что ни возьмись: энергия, энергия и энергия. –Селлур мотнул головой и повернувшись, продолжил свой путь.
***
Исследователи пробыли в Бактериологическом Центре десять суток.
Вирта измучили всевозможными процедурами по смыву и соскребанию инозвёздной пыли с его одежды, тела, взятию проб выдоха. Никаких сторонних бактерий сотрудникам Центра найти не удалось, но его директор упорно стоял на своём: что бактерии могут проявить себя через более поздний срок и лишь вмешательство Регистра, несколько охладило его страсть к исследователям.
В какой-то степени повезло Ирне: в Центре Матери и Ребёнка её, буквально, носили на руках и никто не скрёб её кожу. Её плод развивался без осложнений. Прошло уже более двух третей срока беременности и уже знали, что это будет мальчик. Один раз в Центр прилетал Валл'Иолет, но, буквально, взглянув на Ирну, тут же ушёл. Ирна даже не успела понять – расстроилась она или нет. Собственно, она уже не слишком тяготилась воспоминаниями об инопланетном капитане, всё больше и больше предаваясь мыслям о своём будущем малыше. Она была бы и не против, чтобы Валл'Иолет был рядом с ней, но и его отсутствие не угнетало её. Больше всего её доставали журналисты, которые, неведомо какими путями, периодически проникали сквозь заслоны из десантников и задавали свои любознательные, порой неприятные, вопросы, заставляя её вновь и вновь переживать тревожные периоды своей жизни…
Выйдя утром одиннадцатого дня из своей палаты, после продолжительного препирания с директором Центра, Вирт сразу же отметил, что в коридоре нет ни одного десантника. Он заглянул в ближнюю каюту, где находился Корт – она была пуста. Дёрнув плечами, Вирт направился к выходу из Центра, но едва вышел из дверей Бактериологического Центра, как тут же оказался в окружении толпы журналистов. От неожиданности он попятился, но упершись спиной в массивную стеклянную дверь Центра – замер. Он, совершенно, выпустил из вида возможную встречу с пишущей братией, хотя, собственно, был и не прочь что-то рассказать об экспедиции. Но что будет столько желающих это услышать, он не ожидал.
Вопросы сыпались, как из рога изобилия. Вирт даже не успевал их осмысливать и отвечал в какой-то степени невпопад, вызывая новый шквал вопросов, порой острых и щекотливых.
Видя, что через толпу журналистов ему не пройти, он уже вознамерился вернуться в Центр, как, вдруг, увидел, что на площадь перед Центром совершает посадку изящный чёрный левет, который показался ему знакомым. Замолчав, он уставился в левет. Видимо, осознав, что за их спинами что-то происходит, журналисты, будто по команде, отвернулись от Вирта.