— Во! И у меня был случай, я еще на посты ходил… Ну чего там?
Дверь открылась, и в кабинет заглянул Родионов:
— Не помешал?
Виноградов подобрался, готовя себя к очередной гадости.
— Шеф велел — на коридорчик. Пока следак не освободится. Пойдем-ка!
— Ладно… Ты потом зайди на минуточку, понял? — Ясно, что обращался он не к задержанному, все-таки не с ним, а с лейтенантом они сейчас играли в одной команде. И все, что осело в замутненных спиртовыми парами мозгах Квазимодыча после беседы с задержанным, будет незамедлительно слито по назначению.
— Зайду! — Родионов кивнул и пропустил задержанного впереди себя. — Вон там посади.
Немногим дальше оставленного кабинета коридор образовывал тупичок — окно с решетками, лавка, вонючая дверца с мужским силуэтом.
— Один?
— А что? — сделал вид, что не понимает, оперативник.
— Дело ваше…
Родионов постоял, переминаясь с ноги на ногу в ожидании следующих вопросов, не дождался и решительно направился в сторону лестницы. Очевидно, никакой ценной информации он от Квазимодыча получить не надеялся и решил связаться с ним по телефону, не расходуя ценное время на личный визит.
«Во пацанье, — подумал Виноградов. — Целое шоу разыграли, а даже поверхностный досмотр провести не удосужились!»
Он быстренько проверил содержимое своих карманов: ключи, проездной билет, документы. В бумажнике — разная мелочь, ничего предосудительного. Интересно, хватит ли доехать на такси до дома, когда выпустят? Если выпустят… Та-ак. Вот эту бумажку стоит выкинуть. Да и вот ту, пожалуй.
— Виноградов?
— Да. — Открылся вовсе не тот кабинет, на который он почему-то ориентировался.
— Заходите.
Судя по часам, в коридоре его продержали всего минут десять-двенадцать.
Все очень культурно, вежливо.
— Извините, что заставили ждать. Сами понимаете…
— Пока не очень. Вы кто?
— Начальник уголовного розыска Филимонов Александр Олегович. А это — следователь, его зовут Василий Анатольевич.
Помещение было попросторнее, в соответствии со статусом хозяина: штора на окне, телефон, даже телевизор, обложенный со всех сторон наползающими друг на друга бумажными штабелями. Пахло хорошим кофе и почему-то немного бензином.
— Слушаю вас.
— Нет, это мы вас слушаем! — Реплика банальная, стереотип. Ничего другого Виноградов и не ожидал.
— Хотелось бы определиться. Насчет того, что вообще происходит…
— Так уж и не понимаете? — Точно такие же интонации были полтораста лет назад у Порфирия Петровича. Ничего со времен Достоевского не изменилось, только вот студенты теперь старушек топорами не глушат.
— Я задержан?
— Видите ли, Владимир Александрович… Мне нужно допросить вас в качестве свидетеля. — Опустив глаза, следователь вытянул из пачки нужный бланк протокола.
— Свидетеля?
— Да! Но вы же не мальчик и сами понимаете… — Последовала многозначительная пауза.
— Постойте-ка минуточку! — привычно вмешался начальник розыска. — Может, пока просто так побеседуем? Без бумажек?
— О чем?
— О че-ем? О делах наших скорбных!
«Интересно, — подумал Виноградов, — а когда кино и телевидения не было, — кому подражали? Актерам театральным? Так ведь это только узкая прослойка, а народ? Как он вообще между собой общался без афоризмов из „Белого солнца пустыни“ и „Места встречи…“?»
На всякий случай он нейтрально пожал плечами:
— Ну-у-у!
Следователь истолковал его жест в свою пользу:
— Прекрасно! Вы готовы отвечать на вопросы?
— Смотря на какие. Что, дело возбуждено?
— А вы как думали? — чему-то обрадовался начальник уголовного розыска.
— Что за дело? По факту или в отношении кого-то? Если в отношении меня, то…
— Нет, Владимир Александрович! Я же сказал — вы пока только свидетель. Но возможны варианты.
Следователь был не дурак и понял, что разговор нужно выводить из тупика.
— Гражданин Виноградов?..
— Уже гражданин?
— Да хоть господин, хоть товарищ! Нашел тоже, к чему цепляться… Сейчас и соседа-то по кабинету не знаешь, как назвать, не то что постороннего. Так вот, сеньор Виноградов, возбуждено уголовное дело. По факту разбойного нападения на квартиру граж… госпожи Бережко Кристины Николаевны. Учитывая вашу недоверчивость и опережая дальнейшие вопросы, — прошу! — он протянул Владимиру Александровичу стандартное постановление.