Николай Петрович послал значительную сумму в Сибирь на имя административно-ссыльного Матвея Геденштрома. Деньги предназначались для описи Новосибирских островов. Весной девятого года Геденштром вместе с Яковом Санниковым исследовал более двухсот верст южного берега острова Новая Сибирь. Потом, следующей весной, положил на карту восточный берег. Теперь он скитался во льдах в поисках легендарной «Земли Андреева»…
А в Петербургском доме уже замышлялась новая экспедиция, куда более грандиозная. О ней-то и толковали Румянцев с Крузенштерном, сидя в креслах у камина из темно-розового орлеца.
Да, если бы только удалось снарядить такой поход! Давно уже ни одно государство не пыталось решить эту задачу. Давно, лет тридцать. Собственно перед девятнадцатым веком и осталось от предыдущих лишь два великих географических вопроса: «Матерая земля в странах Южного полюса», как тогда называли Антарктиду, да тот, над которым раздумывали Румянцев и Крузенштерн, — Великий Северный морской путь из Атлантики в Тихий океан в обход Америки.
Над загадкой Северо-Западного прохода, как называли этот путь моряки и географы, люди бились столетиями. Одна и та же вожделенная цель неотвязно маячила пред мысленным взором и отважных кормщиков, и алчных купцов, и монархов, проницательных или глуповатых, трусливых или храбрых. Целью той были лучезарные берега Индии, душные и влажные Острова Пряностей, древний, мудрый, необъятный Китай. Да, неотвязно мерещились европейцам россыпи драгоценных камней и слитки «благородного» металла, слоновая кость, диковинные узоры тончайших тканей, корица и перец, щепотки которых были дороже золота.
Португальцы и испанцы опередили всех. Они первыми проложили океанические пути к заморским сказочным странам. Каравеллы и галеоны пронесли королевские флаги над бушующей Атлантикой, мимо скал Доброй Надежды, сквозь штормы Индийского океана. Но они пронесли их вовсе не для того, чтобы указать курс северянам — голландцам и англичанам. И порукой в том были корабельные пушки, тяжелое оружие суровых воинов, благословение папы римского.
И тогда северяне, голландцы и англичане, устремились на поиск иных путей к сокровищам Востока… Англичане чаще всего и упорнее всего поглядывали на северо-запад. Не там ли крылся таинственный путь? Не во мраке ли высоких широт пролегал он?
Безмерна жадность феодалов и купцов. Велика отвага кормчих. Ни бога, ни черта не боится портовый люд, ибо нет у него ничего, кроме пары загрубелых рук, привыкших управляться с парусом и якорем. И вот уж один за другим оставляют туманную родину экипажи просмоленных судов.
Одни исчезали без вести, другие возвращались. Над их путевыми журналами склонялись картографы; задумчивые и важные, как алхимики, они вычерчивали новые острова и полуострова, заливы и проливы.
Их было много — водителей кораблей, капитанов и навигаторов, чьими трудами и подвигами обогащалась география. Поныне видим мы имена их на глобусах и в атласах, в учебниках и лоциях: Мартин Фробишер и Джон Дэвис, Генри Гудсон и Вильям Баффин…
Шли годы, слагаясь в десятилетия, текли десятилетия, слагаясь в века, но Северо-Западный проход все же не был открыт. Надежда на отыскание его сменялась разочарованием, разочарование — надеждой. И вновь раскошеливались купцы, парламент назначал высокие награды удачливым мореходам, короли скрепляли своими печатями инструкции капитанам.
В восемнадцатом веке даже самые пылкие поборники Северо-Западного прохода поняли, что путь тот не может быть коротким и легким, что он невероятно тяжек, опасен, страшен. Постепенно даже самые горячие головы осознали, что не принесет он больших выгод для торговли с Индией, Китаем, Островами Пряностей. И все-таки он был нужен, очень нужен, этот северный морской путь.
Он был нужен тем, кто утверждался на просторах Канады, торговцам пушниной. Открыв сообщение между океанами, твердили они, и учредив свои фактории на побережье и островах, мы получим господство от сорок восьмого градуса северной широты до самого полюса.
Когда восемнадцатый век уже клонился к закату, за дело взялся знаменитый Джемс Кук, человек, в котором будто воплотился мореходный гений английской нации.
Кук привел свои корабли к берегам Аляски. Искать Северо-Западный проход думал он не из Атлантики, а со стороны Тихого океана. Беринговым проливом поднялся он далеко на север. Однако сплоченные льды заставили повернуть даже этого упрямца. После того, казалось, уж более никакая сила не заставит правителей и торгашей раскрыть свою мошну для снаряжения бесполезных и дорогих полярных экспедиций.