— Предлагаю на сегодня обойтись без поцелуев, — сказала Кики, отстраняясь. — У меня к тебе разговор. Серьезный.
— Мне заранее страшно, — ухмыльнулся Вадим. — Ты подождешь, пока я сделаю заказ? Умираю от голода!
Он продиктовал подошедшей официантке основательный заказ, попросил «не затягивать, иначе у него сорвется важная встреча» и обратил взгляд на Кики, съежившуюся на краешке стула.
— Да, вид у тебя странный. Что происходит, Кики?
— Я должна тебе рассказать одну вещь. Я сама узнала обо всем только вчера…
— Да?
— Ты обещаешь, что не будешь кидаться в меня предметами?
— С какой это радости я должен в тебя кидаться? — изумился Вадим.
— Потому что с гонцом, принесшим дурные вести, обычно вытворяли вещи и похуже.
— О черт, не тяни и выкладывай все как есть!
Кики трясущимися руками сорвала с сигаретной пачки обертку и торопливо закурила.
— Стас спит с твоей женой, — мрачно объявила она.
Реакции Вадима можно было позавидовать. Его лицо осталось невозмутимым и непроницаемым, словно Кики сообщила о перемене погоды. Он лишь сглотнул, и побарабанил пальцами по кожаной папке меню.
Кики курила и молча наблюдала за ним.
— Отлично, — произнес наконец Вадим.
— Ты полагаешь?
— Ты расстроена, конечно. Как ты узнала?
— Случайно. А потом увидела их обоих, ну… ты понимаешь…
— Понял, можешь не продолжать. Подробности меня мало интересуют.
— Меня, в общем-то тоже.
Вадим тоже закурил, и они оба замолчали. Кики попросту не знала что сказать. Она чувствовала себя глупой и потерянной. Черт!
— Что ты намерена предпринять? — спросил он спустя минуту. — Ты уже думала об этом?
— Все, что нужно, я уже предприняла. Я уволилась с работы. Со Стасом я больше встречаться не буду.
— Тебе гораздо легче.
— Что? — взвилась Кики. — Мне легче? По какой это, позволь узнать, причине? Только потому, что у меня в паспорте нет штампика о браке? И хорошо, что нет!
— Тихо, успокойся, пожалуйста, — взмолился он. — Давай не будем закатывать истерики.
— Прости, — буркнула она, затягиваясь сигаретой.
— Я имел в виду, что тебе по крайней мере не придется заниматься всей этой ерундой с разводом: суд, раздел имущества…
— Ты собираешься с ней разводиться?
— Пока не знаю. Это так вот с ходу не решается. К тому же, как тебе, наверное, известно, я и сам не святой…
— О да! — ядовито выпалила она и надолго умолкла, погрузившись в раздумья.
Тем временем Вадиму принесли заказ, и он накинулся на еду, словно ничто его не тревожило. Казалось, ему не испортит аппетит даже новость о надвигающемся конце света.
— Слушай, ты почти спокойно это воспринял… Ты знал? — решила уточнить Кики.
— Насчет Стаса — нет, понятия не имел. Черт возьми, мне твой мальчик всегда казался таким рохлей, а он вот что натворил, — и он сдавленно засмеялся. Потом вдруг закашлял, и Кики торопливо подсунула ему бутылку, в которой еще плескались остатки минеральной воды.
— Не вижу ничего смешного.
— А ты подумай сама. В то время, как ты изображала из себя святую, наши дражайшие половины вовсю развлекались друг с другом.
Кики застонала, словно от сильной боли и подавила порыв запустить в Дружинина пепельницу.
— Если ты видишь в этом хоть каплю смешного, флаг тебе в руки. Избавь меня, пожалуйста, от своего извращенного чувства юмора! Лучше скажи, сколько, по-твоему, это могло продолжаться?
— Сколько угодно. Надо признаться, что я хоть и не ревнивый, но за женой постоянно приглядываю. Разумеется, не нанимаю детективов, чтобы шпионить за ней, но необычное поведение отмечаю. Так вот, уже пару лет мне казалось, что Лиза завела мужика.
— Сколько?!
— Ты спросила, я ответил. Не гарантирую, что это был именно Стас, но какой-то мужик у нее определенно завелся около полутора лет назад. Она сильно изменилась, и до сих пор остается такое же странной.
— И ты полтора года просто молчал?
— Можешь назвать это легкомыслием, но я не люблю подозревать людей на пустом месте. У меня не было доказательств, кроме косвенных: мелочи, странные движения, телефонные звонки… А добывать доказательства мне неинтересно. Я слишком занят.
А ведь он ее не любит, поняла Кики. Ему абсолютно все равно, хоть Лиза крутила романы с ротой мужиков. Любой другой на его месте предпринял бы попытку прояснить ситуацию, а этот ссылается на занятость! Черствое чудовище!
— Мне тебя жаль, детка, — снисходительно произнес Вадим. — Ты ревнуешь? Тебе обидно? Зря, научись воспринимать жизнь легко: потери неизбежны, надо просто изменить к ним отношение.