Она страшно смутилась, залилась краской.
– Простите, я не хотела вас обидеть.
– Ничего страшного. Проходите.
Она впустила Кики в прихожую, но в комнату приглашать не стала. Скрестила на груди руки, сканируя ее изучающим взглядом с ног до головы.
– Что там у вас?
– Ничего, – в тон ей ответила Кики. – Я разыскивала родственников Павла Холода, соседи подсказали мне ваш адрес.
– Да? Очень интересно. Меня зовут Лина, я Пашина сестра. Старшая, – уточнила она зачем-то.
Из комнаты послышался стук палки, в прихожую вплыла пожилая дама, одетая очень строго, совсем не по-домашнему. Волосы собраны в аккуратнейший пучок, блузка, как говорят в рекламных роликах стиральных порошков, «сверкает белизной», складки на юбке накрахмалены до остроты хирургического скальпеля. Кики непроизвольно съежилась, стала как бы ниже ростом и ощутила себя первоклашкой, которую вызвали к директору.
– Линочка, у тебя гости? Почему ты не пригласишь девушку войти?
Боже, ну просто вдовствующая императрица! Глубокий, поставленный голос, величественные интонации!..
– Мама, не мешай, видишь, я занята с человеком! – На Лину появление «императрицы» не произвело ни малейшего впечатления. Как видимо, эффект был рассчитан именно на постороннего человека.
– Девушка, как вас зовут? – Мать проигнорировала выпад Лины и подошла поближе. При ближайшем рассмотрении палка в ее руке оказалась тростью, похоже, из красного дерева, с изящным набалдашником в виде головы льва. Кики так и впилась в нее глазами. – Это трость моего покойного мужа. Вижу, вы оценили это творение по достоинству? Прекрасно, прекрасно. Прошу вас, проходите, мы как раз испекли свежие булочки. Вы любите кофе со сливками? Думаю, что не откажетесь. Моя дочь не отличается гостеприимством, но мы же простим ее, верно?
Линочка заскрежетала зубами и легонько подтолкнула Кики в спину.
– Ну что ж, проходите, сами напросились!
Кики стянула пальто, умирая от неловкости. Опять в запасе не было никакой легенды, и она просто не представляла, о чем говорить с родственниками Холода. Рассказывать им о странном убийстве статуэткой – нет, ни за какие коврижки! Надо в темпе сочинить какое-то правдоподобное объяснение ее появлению.
Из кухни доносился запах горячих сдобных булочек. Кики провели туда, усадили за стол и, не слушая возражений, налили кофе в фарфоровую чашечку.
– Линочка, я не буду вам мешать. Мне как раз должна позвонить Ангелина Михайловна, так что я буду в своей комнате. Кирочка, не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома.
Кики кивнула с обреченным лицом человека, который сам себя загнал в ловушку. Лина насмешливо наблюдала за ней.
– Так что привело вас к нам, госпожа Арсеньева? Вы меня простите, но через полчаса я должна уехать по делам. Так что давайте ближе к делу.
– Собственно говоря… Информация о вашем брате крайне важна для меня. Он ведь погиб, не так ли? Полтора года назад?
– Да, он погиб. Сгорел.
– Простите, что напоминаю вам об этой трагедии… Но не могли бы вы рассказать мне об этом?
– А кто вы вообще такая? Я уже пятнадцать минут жду ваших объяснений, но, похоже, так никогда и не дождусь!
Никаких объяснений не было. Единственный выход – рассказать правду, но Кики просто не смогла бы сообщить этой женщине, что ее умерший брат еще совсем недавно разгуливал по Москве и был вполне жив.
До тех пор, пока не пришел неизвестно зачем к Кики в дом. И кто-то отправил его на тот свет… вторично. Бред, полный бред, у нее самой с трудом укладывается в голове, что уж говорить о родственнице Холода!
– Ну так что? – требовательно спросила Лина.
Кики не успела произнести ни слова: в кухню вошел вихрастый мальчишка лет двенадцати и, не обращая внимания на присутствующих, полез в холодильник.
– Слава! Что тебе нужно?
– Я есть хочу, – буркнул ребенок.
– Ты только что отказался от супа, так будь же добр, выйди из кухни и займись уроками.
От голоса Лины – сталь, лед! – у Кики свело зубы. Пацан же и ухом не повел, продолжая увлеченно копаться в холодильнике.
– Слава!
– Мам, я сто раз говорил, что не буду есть молочный суп! С пенками! Фу! – Мальчишку передернуло, и он так непритворно скорчился, что Кики невольно улыбнулась, наблюдая за ним.
– Почему ты не здороваешься? – продолжала воспитание Лина. – Ты видишь, у нас гости!
– Здрасьте! – Пацан повернулся к ней, глядя живыми любопытными глазами. Чрезвычайно симпатичный мальчишка!
Он извлек из холодильника колбасу, сыр, банку соленых огурцов, кетчуп, неумело сделал чудовищной толщины бутерброд и, не обращая внимания не недовольное ворчание матери, покинул кухню. К груди он прижимал тарелку с добычей.
– Ваш сын?
– Чей же еще! – Лина в раздражении поднялась, загрохотав стулом. – Ну вот что, мне пора. Если вы не в состоянии объяснить, зачем пришли, извольте покинуть наш дом. Я спешу, у меня масса дел!
С неожиданным напором, которого было трудно ожидать от столь субтильной дамочки, она буквально вытолкала Кики в прихожую, всучила пальто и скрестила руки на груди.
– Простите, но, может быть, я позвоню вам? И все объясню, раз у вас сейчас мало времени.
– Не знаю. Посмотрим.
Кики вручила ей свою визитку, проследила взглядом, как Линочка небрежным жестом зашвыривает карточку куда-то в ящик комода, стоящего в прихожей, и приуныла.
Никудышный из нее сыщик, родственники Холода могли бы сообщить что-нибудь полезное для расследования, а она все испортила своей вечной безалаберностью! Ну что стоило придумать какую-нибудь отмазку… К примеру, она собирает материал для книги или пишет статью о неполных семьях, которые потеряли кормильца… Но что толку, теперь поздно, Лина в жизни не пустит ее на порог!
Можно попробовать план «Б»: дождаться, пока Лина уедет на работу, и попробовать окучить «вдовствующую императрицу»… Но именно в этот момент Лина выглянула с балкона, словно проверяя, где противная рыжая девица. Кики поняла, что сидеть ей в этом дворе до бесконечности: Лина явно намеревалась дождаться ее отъезда.
Ну и шут с ней! Кики облокотилась на морду «фордика», выкурила сигарету, растягивая удовольствие, не торопясь, чтобы Лина замерзла на своем балконе.
Глупо, конечно! Кики запрыгнула в машину и выехала из негостеприимного двора. Она повела себя как безмозглая дурочка, не сумела даже провести элементарную беседу! Нет, ей не расследованиями надо заниматься, а своими проектами, которые она совсем забросила из-за этих убийственных дел.
Да, еще и Стас со своей девицей!..
Позабытые было неприятности дня навалились разом, как тягучая зубная боль. Кики громко застонала, стиснула зубы и включила погромче радио.
Что делать? Что делать? Что делать?
Она не знала.
Когда Кики подъехала к дому, она ощущала себя абсолютной развалиной, никому не нужной, одинокой и несчастной. Мерзкое состояние. Чтобы хоть немного подсластить пилюлю, она заехала в кондитерскую. Счастье, что она, принадлежа к типу женщин, которые любой стресс «заедают», не прибавляет в весе. Иначе была бы не только одинокая, но еще и толстая развалина!
Устроившись на диване в компании коробочек с десертами и термоса кофе, Кики предвкушала длинный тягомотный вечер, но ее одиночество нарушил телефонный звонок.
– Привет! Как здоровье? – Лизин голос доносился как будто с другой планеты, там, где нет измен и потрясений. Если можно так сказать о голосе, он сверкал и играл как бриллиант чистой воды.
– Лучше не бывает, – отозвалась Кики мрачно, жуя пиццу.
– Ты правда заболела? Что с тобой – температура, расстройство желудка, ПМС?
– Сколиоз! – огрызнулась она. – Какая, к черту, разница, что у меня болит? У меня все болит!
– О да, это серьезно! – Лиза на том конце провода, должно быть, улыбнулась. – У тебя чудовищно депрессивный голос. Видимо, дело не в болезнях?