Держась за дубинку, противники стали лягаться. Они сопели, и грозили друг другу, каждый старался повыше задрать ногу и ударить побольней. Если бы кто-то сейчас посмотрел на них, то непременно подумал бы, что они исполняют местный народный танец.
- У тебя карты крапленые!
- А у тебя кости фальшивые!
- Жулик!
- Вор!
Со стороны казалось, что они не просто танцуют, но еще дружески подбадривают друг друга громкими выкриками.
- Отпусти дубинку! Мне идти надо!
- Никуда ты не пойдешь! Я тебя поймал!
- Это ты меня поймал!
- Я, а кто же еще?!
Противники продолжали лягаться. Не так энергично, как в начале конфликта, но по-прежнему упорно. Оба основательно устали от этого неприятного и утомительного занятия, но никто не хотел уступать. Более того, никто не мог уступить! Разве мог серван отдать зерна?! А Рында отстаивал свое будущее производство в подкоряжники. Противники имели примерно равные силы, и не было видно конца поединка.
Но сервану нельзя было задерживаться надолго, к омутнику вполне могла придти помощь. И он пошел на хитрость.
- Отдай дубинку! - прошипел он и изо всей силы потянул грозное оружие омутника.
- Не отдам! - Рында уперся ногами в песок и изо всей силы потянул дубинку к себе.
Хитрый серван ее неожиданно выпустил. Омутник потерял равновесие, не удержался на ногах, и упал на спину. Серван мигом уселся на него и тут же ударил Рынду кулаком в нос, место нежное и для кулака вовсе не предназначенное. Это был испытанный прием: как только из ноздрей противника начинала сочиться кровь, тот забывал обо всем и хватался за нос обеими руками. Делай тогда с ним все, что хочешь.
Рында сразу почувствовал неладное, он провел рукой над верхней губой: ладонь оказалась в крови. Такого коварства он от противника не ожидал. Но Рында тоже был хитер, и у него это была не первая драка.
- Отдай дубинку! - потребовал, почувствовавший себя победителем, серван.
- А фиг тебе! - не сдался омутник.
Он отбросил дубинку, так чтобы ею не мог воспользоваться вор, набрал горсть песка и швырнул его в глаза сервана.
- Уй-уй-уй!.. - застонал тот и инстинктивно прижал ладони к глазам. - Ты что делаешь!?
- Что надо то и делаю, - ответил омутник и с удовольствием влепил противнику, кулаком в нос.
У сервана из правой ноздри тоже потекла струйка крови. Теперь оба опять сравнились в успехах и потерях. И оба нуждались в передышке. Рында утирал сочащуюся из носа кровь, серван протирал глаза.
- Отдай зерна! - немного отдохнув, снова потребовал Рында.
- А ты возьми!
Глазам все еще было больно, но вприщурку серван уже мог смотреть. Чутье вора-профессионала подсказывало ему, что задерживаться здесь больше нельзя, надо уходить. И пропади она пропадом эта дубинка, из-за которой он связался с этим дурацким омутником.
- Отдай зерна! - твердил Рында.
- На-а! - серван размахнулся, чтобы снова ударить врага по пострадавшему уже носу.
Но не успел. Потому что навалилось на него в это время что-то большое и тяжелое. Подняло в воздух, потом шмякнуло вниз, и уткнуло мордой в песок. Да так сильно, что серван сразу полный рот набрал.
Вначале он попытался вырваться. Да где там... Так припечатали, что и глаза не откроешь. Серван послушно застыл и стал думать. Решил, что это на него навалился тот самый могучий Ефтей, которым пугал его омутник.
Но это вовсе и не Ефтей был, а Фитюк. Увидел Рынду с гостем, и сразу понял, в чем дело. Схватил вора, и чтобы тот не шебуршился, уткнул его мордой в песок, да еще и заломил руки за спину.
За старшим подкоряжником, стоял и скалил зубы в улыбке Кувай. Он, с удовольствием, разглядывал распухший нос Рынды.
- Ты чего уставился! - прямо как Ефтей, рявкнул на Кувая Фитюк. - Должен первым бросаться на помощь товарищу, который не жалея себя, сражается с врагом, а ты стоишь и лыбишься, как судак на отмели! Ох, схватишь ты у меня Кувай!
А Кувай, он ведь такой: помолчать - соображалки не хватает. Мало того, что у него на каждый чих личное мнение есть, так он еще его непременно высказать должен.
- Так Рында же ему вламывал, чего мне бросаться... - стал оправдываться Кувай. - Двое на одного - это несправедливо.
- Ага, значит ты за справедливость... - уставился на омутника старший подкоряжник, первый помощник Ефтея. - А если я тебе прикажу отстоять ночное дежурство на Жемчужном ерике, это справедливо будет или как?
Кувай дурак дураком, а сообразил:
- Так точно, справедливо, - прокричал он, и дубинку свою вскинул на плечо, как будто тотчас собрался на ерик идти.
- Значит, понял, - одобрил Фитюк. - А теперь за веревкой, быстро! Да хорошую принеси, крепкую!
Кувай мухой туда и обратно слетал, принес крепкую веревку, которой Фитюк тут же запеленал пойманного. Только ноги оставил свободными, поскольку убежать тот все равно не сумеет.
Серван лежал спокойно, не вертелся, не обзывался. Ну, не получилось... Такая профессия, что всякое может случиться. Отдаст им зерна, скажет, что больше воровать не станет. Если надо будет, слезу пустит, расскажет про мать-старушку, больную жену и голодных детей. Само собой раскается. Наверняка поверят, дураков на его век хватит. У них же сплошная демократия и борьба за соблюдение прав личности. Ты хоть и вор, но прав у тебя навалом. А у них никаких прав нет, чтобы тебе козу заделать. Это еще доказать надо, что он зерна украл. Может, он их под кустом нашел, и подобрал. Нес сейчас, чтобы лешим отдать. Отпустят, никуда они не денутся.
Серван выплюнул набравшийся в рот песок.
- Ты веревки немного ослабь, - попросил он Фитюка. - Очень сильно затянул. Больно.
- А не убежишь?
Вор посмотрел на старшего подкоряжника грустно и почтительно. Сразу видно было - уважает.
- От тебя-то... Тьфу, - опять сплюнул серван. - Накормил ты меня песком, весь рот забил. - Таких могучих, как ты, первый раз встречаю. Куда я от тебя убегу. В воду, что ли прыгну?
- И верно, от меня не убежишь, - подтвердил Фитюк.
Он снова занялся веревками, ослабил их, чтобы не особенно досаждали.
- Так лучше? - спросил он.
- Вот так нормально, - серван облегченно вздохнул. - Что вы со мной делать станете?
- Что надо, то и сделаем, - не стал объяснять Фитюк. - Лежи пока и сопи. Придет время, пару ершей тебе в штаны сунем.
- Они же колючие! - возмутился серван.
- Ага, - подтвердил Фитюк.
- У вас демократия, а это негуманно и нарушает права личности, - заявил серван.
- Ты не умничай, - велел ему Фитюк. - Это у леших демократия, а у нас все нормально. Как водяной скажет, так и сделаем. Ты ему не перечь, - посоветовал он сервану по доброте душевной. - Станешь болтать про права, он тебе не только ершей, но и раков в штаны велит напустить. А у них клешни знаешь, какие... У-у-у...
Серван понял. И решил, что умничать не станет.
Рында тем временем, чтобы придать своему подвигу большую убедительность аккуратно размазал сочащуюся из носа кровь по щекам и лбу, и выглядел теперь очень даже героически.
- А ты молодец! - похвалил его Фитюк. - Докладывай!
- Было приказано - задержать! - бодро отрапортовал омутник. - Поскольку у него оказался большой нож и физически он сильней меня, я применил хитрый ход: задержал его игрой в карты. Проиграв в карты, он напал на меня, попытался обезоружить и исчезнуть в неизвестном направлении. Но в завязавшейся жестокой драке враг получил жестокий отпор. Несмотря на разбитый нос и потерю крови, я опять задержал его до самого твоего прихода. А у тебя силища, на десяток таких, как он. Ты его как малька приголубил. Он и вякнуть не успел.
Фитюк благосклонно посмотрел на подчиненного. Нравилось Фитюку, когда его уважали.
- Молодец, - похвалил он. - Правильно действовал. Доложу о твоей находчивости самому.
Забегая вперед, следует сказать, что за преданность омуту, героизм и находчивость при поимке вора, водяной произвел Рынду в младшие подкоряжники, с правом ношения трезубца.