В допросной его, естественно, накрепко привязали к стулу. Чтобы он не начал раньше времени показывать, вероятно.
— Что, сладкая, любишь пожестче, да? — спросил Лиам, когда амбалы закончили вязать его и вышли.
— Раз уж мы одни, и ты хочешь поиграть в полицейскую и вора, может, назовешь свое имя? — храбрился связанный Ли.
— Можешь звать меня Белкой, — сухо ответила девица, — и ты вскоре убедишься, что играть с тобой никто не намерен.
— Белкой? — заржал конем Лиам. — Ты типа того…. Орешки любишь? И он, насколько позволяли веревки, похабно вильнул бедрами.
Но девица на подначку не повелась.
— Пока же, — продолжила она, глядя на Хемсворта, как на грязь, — мне нужен от тебя ответ на один единственный вопрос — с какой целью в вашу часть прибыл подполковник разведки Томас Хиддлстон?
«Вот значит как, — подумал Лиам, — вот, что тебе интересно. Шпионские делишки Империи…»
Младший Хемсворт шпионов не любил. Они были какими-то скользкими, верткими. Одно слово — змееныши. Он же сам был парень простой: вот свои, вот враги, вот свои мочат врагов. Ура! А эти шпионские игрища — для таких, как подполковник, дери его через забор, Хиддлстон, гнусных типчиков. И на что только у братишки встал? Только поэтому, что у братца, похоже, крепко стояло на чертового сноба из разведки, Лиам и собирался молчать. Да еще потому, что вроде как присягал Империи на верность. Хоть бы даже эта самая Империя, похоже, с пробором положила на целую воинскую часть таких же, как и Ли, ей присягавших. Сколько времени прошло с момента налета Сопротивления? Двое суток? Их даже не попытались отбить.
— Мне повторить вопрос? — раздраженно спросила Белка.
— Нет, я понял, детка. И мой ответ — отсоси.
Серые глаза напротив зажглись бешенством.
— Роджерс! — рявкнула сучка.
Один из амбалов тут же возник в допросной.
— Тащи сюда его братца! — велела девица и, когда тот помчался исполнять приказание, встала со стула и подошла к Лиаму вплотную, наклонилась над ним, уперев руки ему в бедра. Между их лицами было расстояние в какие-то пару сантиметров.
— Отсосать, говоришь? — улыбнулась рыжая. — Три года назад я попала в плен к вашим. Один такой же вот самодовольный ублюдок, как ты, предложил мне отсосать. Знаешь, что я сделала? Я открыла рот. Чтобы прокусить его вонючий пенис.
Лиам мотнул головой, пытаясь отстраниться от бешеной бабы. Будь его воля, он баб в армию не брал бы. Ведьмы чертовы.
Крисовой заднице на полу было жестко и холодно. Но несмотря на это, а также на гудящую колоколом голову, Хемсворт не унывал. Отвернувшийся к стенке и мирно сопящий на кушетке подполковник уже целых полчаса демонстрировал Крису свой шикарный филей. Не то чтобы капитану не хотелось подойти и попробовать это чудо природы на ощупь, но что-то ему подсказывало, что хозяин этого чуда тут же переломает ему за такое дело пальцы. Поэтому Крис просто смотрел, пока вредный змееныш не решил даже во сне, что может лишить Хемсворта такого приятного зрелища, и не повернулся на другой бок — к стене задом, к Крису передом. Устроив ладони под щекой, Том сладко засопел, забавно шмыгнул носом и потер одной голой ступней о другую. Крис моментально завис на узких стопах своего личного проклятия, представляя, как, будь его, Криса, воля, он бы всласть зацеловал бы каждый карамельный пальчик, как плавно обводил бы большими пальцами розовые пятки, как нежно гладил бы высокий подъем, прежде чем раздвинуть широко эти ноги, да и….
«Обязательно так греметь замком?» — раздраженно подумал капитан, которого в его фантазиях прервали на самом интересном месте.
— Хемсворт! На выход! — проревел громадный детина.
— Обязательно так орать? — сморщился Крис, обеспокоенно глядя на зашевелившегося Тома. — Не видите, спит человек?
Но его вопросы ожидаемо проигнорировали и вытолкали Криса взашей, поэтому он не видел тревожный взгляд, которым проснувшийся Том долго буравил закрывшуюся за ним дверь камеры.
— Лиам! Братишка! — Крис рванулся из захвата, увидев младшенького в комнате для допросов. Живой, мелкий! Пусть связанный, но живой, слава всем богам!
— Крис! — дернулся в путах Лиам, но хлесткий, как удар плеткой, женский голос осадил его:
— Сидеть!
Ли перестал трепыхаться.
— Этого на колени! — приказала заправлявшая допросом женщина и кивнула в сторону старшего Хемсворта.
Капитана ударили по голени и для верности уперли дуло автомата в спину. Крис тяжело опустился на колени.
— Итак, я повторю свой вопрос, — деланно-безразличным голосом произнесла дознавательница, — какая миссия была у подполковника Хиддлстона?
Лиам уперто молчал.
— Роджерс! — махнула рукой Белка, и тут же вороненое дуло оказалось у виска Криса.
— Считаю до трех, — раздраженно сказала девица, — на счет три, если я не услышу внятного ответа, твоему братцу вышибут мозги. Это был первый раз.
— Да пошла ты! — выплюнул Лиам.
— Ли, не ведись, слышишь?! — закричал Крис.
— Два! — и рыжая сучка тряхнула хвостом.
— Ли, молчи, она не посмеет!
— Три! — Белка вопросительно посмотрела на Лиама и, не услышав ответа, скомандовала:
— Роджерс!
Щелкнул предохранитель.
— Нет!!! — заорал Лиам, срывая голос. — Не смей, блядь! Не смей его трогать! Хер с тобой, подавись ты, сука бешеная! Хочешь знать, нахуя здесь Хиддлс? Чтобы взять вашего Нормана. Джеймса, мать его, Нормана, Командующего Северо-Западной территорией Сопротивления. Поняла, ты, тварь?!
Злые слезы катились по щекам лейтенанта. Крис подумал, что Лиам никогда не простит ему, что он видел эти слезы.
Брата увели, а Крис все еще стоял на коленях, потрясенный. Мысли, как бешеные хомяки в колесе, крутились в его голове, сталкиваясь, натыкаясь одна на другую. Его брат только что выдал Тома. Ради того, чтобы Крис жил. Просто обменял одну жизнь на другую. Отдал такой козырь в руки сволочей из Сопротивления. Глупый, перепуганный, родной мальчишка. Такой желанный, какой-то даже болезненно желанный Том. А если бы на месте брата оказался он, Крис? Как бы он поступил? Смог бы позволить девчонке пристрелить Ли? Отдал бы ей Тома? И Крис до кровавых полукружий на ладонях стиснул кулаки, понимая, что да, отдал бы. Сам вывел бы на расстрел, только бы мелкий жил.
Сара Норман вышла из допросной и тяжело прислонилась к стене. От ненависти к двум братьям и от отвращения к самой себе ее потряхивало. Она сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь унять сорвавшийся в галоп пульс.
— Этого не надо было делать!
— Черт! — выдохнула она сквозь стиснутые зубы. — Обязательно так подкрадываться?
— Обязательно устраивать представления? — он помахал перед самым носом Сары тонким планшетом, на который транслировалась запись допроса.
— Как еще мне нужно было выбить из Хемсворта ответ? Думаешь, они бы стали с нами церемониться? Ты забыл, что они сделали со мной?
Мужчина напротив болезненно поморщился.
— Я помню, Сара. Но мы не станем уподобляться им.
— Черт бы тебя драл с твоим чистоплюйством, брат!
— Как твой брат, я согласен выслушать твои претензии. Но как твой командир, я запрещаю тебе впредь устраивать нечто подобное. Ты поняла?
— Но Джеймс!
— Ты. Меня. Поняла?
Девушка, не отпуская взгляд таких же, как у нее, светло-серых глаз, поднесла к губам руку брата и коротко поцеловала.
— Я поняла Вас, экселенц.
Тот порывисто обнял сестру, прижал к себе, крепко, не оторвешь.
— Готовь эвакуацию, — мягко шепнул Норман, поглаживая девушку по спине, — завтра мы возвращаемся домой.
— Что с пленными? — обняла в ответ Сара.
— Возьмем с собой.
— А Хиддлстон? Уберем его?
Мужчина задумался:
— Посмотрим. Я еще не решил.
Том лежал в той же позе, в которой Хемсворт его оставил, только ноги подогнул, словно мерз. Но стоило металлическому замку щелкнуть с обратной стороны, как он приподнялся, сел на жесткой кровати и немигающим взглядом уставился на Криса.
— Что они хотели от тебя?
Во рту загорчило так, что Крис не удержался и поморщился, и, не выдержав взгляда, отвернулся. Как рассказать Тому подробности допроса, он не знал, а как признаться, что самого подполковника они выдали с потрохами за три чертовы секунды, тем более. Казалось, Том понял его без слов, лишь криво улыбнулся.