— Где же ваша хваленная бравада, Хемсворт? — ехидно улыбнулся Хиддлстон.
— Самого-то чем пытали, не поделишься? Эти уебки дохуя изобретательны, — только бы не молчать, только бы не смотреть в глаза человеку, которому из-за него светит плаха.
— Это вас не касается, — сказал Том, как отрезал.
— Они знают о тебе, — наконец собрался с силами Крис, — о твоем задании. Сыграли, сволочи, на моём брате.
Том только кивнул, принимая ответ.
— Вот поэтому я всегда считал, что близкие люди на одном поле — это находка для любого противника. Эмоциональная привязка всегда делает тебя слабее, — он словно задумался о чем-то, взгляд уже не буравил Криса, а скользил мимо.
— Мы с братом облажались! Я признаю это, тебе есть что нам предъявить, — а простое слово «прости», кажется, не выговорить ни за какие сокровища в мире.
— Я не собираюсь никому ничего предъявлять, Хемсворт, — устало вздохнул Том и поднявшись с кровати, как был босиком, принялся мерить шагами маленькую камеру, — мы все в одной лодке. И нужно думать о том, что делать дальше. То, что Империя кинула нас Сопротивлению, как кость голодным собакам, не значит, что нужно сидеть сложа руки и ждать чьей-то милости.
— А что ты сейчас сделаешь, если нас дружно поведут на расстрел? — привалился плечом к двери Крис. Головокружение вновь давало о себе знать.
— Как вас проняло, капитан, даже после вынесения приговора такого уныния не было.
Опять издевается, гадина.
— Ты вообще в курсе, что произошло? — разозлился Крис. — Зачистили всю нашу часть, хрен знает сколько убитых, выживших ебут во все щели на допросах, а Империи похрен!
— Веский повод поплакаться на злодейку судьбу, — усмехнулся Том. — С какой вам стороны врезать, чтобы привести в чувство?
Крис только подивился способности подполковника за долю секунды вызывать абсолютно противоположные эмоции. Пять минут назад он готов был отдать ему свою голову на блюдечке, а сейчас хотел сам придушить бессердечную тварь.
— И что-то быстро ваш допрос прошёл, я даже выспаться не успел, — зевнул он во весь рот и снова примостился задницей на кровать. Ну точно змея! Мысли, как ещё можно использовать этот ротик, Крис попытался мигом отогнать от себя. И, надавав себе мысленных тумаков, все же присел рядом. Покосившись не него, Том только свернул ноги под невообразимым углом и затих. Глаза сами собой слипались от дикой усталости, слишком длинный день, слишком много всего произошло, слишком многое нужно обдумать и не допустить ошибок. В его ситуации любая ошибка может стать роковой.
Утро наступило как-то внезапно — вот он, Том, рассуждает, как легко сопротивленцы вывели на чистосердечное признание первых героев войны, а вот он всем отдавленным плечом чувствует, как один из этих героев пускает ему слюну на форму. Но не успел он даже решить, какая идея выглядит более соблазнительной — отдернуть плечо и позволить обнаглевшему капитану встретиться многострадальной головой с жесткой кроватью, или вылить на эту же голову остаток холодной воды из кружки, как с обратной стороны камеры вновь загремели замком. Выбор был сделан мгновенно. Резко вскочив с кровати, он уставился на вошедших, а Крис, оставшийся без опоры, встретился носом с так называемой кроватью.
— Подъём, мальчики! Одеваемся, обуваемся, и на выход! — жизнерадостно сообщил один из вчерашних амбалов, утащивших Тома на допрос.
Бросив мимолётный взгляд на подполковника, и поймав кивок головы, Крис без пререканий встал и даже великодушно позволил заковать себя в наручники. Следя, как с его вынужденным сокамерником проделывают то же самое. Возмущение последовало, только когда на голову надели чёрный мешок, да и то, ровно до первого тычка ружьём.
— Один звук, и прострелю колено. Двигаемся спокойно, куда укажут, не отстаем, и главное, молчим.
Сцепив наручники общей связкой, их повели по узкому коридору, и, судя по звукам, не только их двоих. А услышав издали шум лопастей вертолётов, военнопленным стало ясно, что судьба их решена.
Полёт был не долгим, но скорее утомительным. Когда понятия не имеешь, кто сидит рядом с тобой, куда ты летишь, и что будет дальше.
Чёрный мешок с головы сняли только, когда они приземлились и оказались вновь распределены по камерам. Вот только Тома на этот раз рядом не было, как и брата, и кого бы то ни было из их части. Сердце отчаянно забилось в тревоге. Сухое «Карантин на трое суток» только прошлось ржавым гвоздём по нервам. Все, что мог делать Крис в последующие сутки, так это только тихо материться про себя и пытаться разговорить заходивших конвоиров и военного врача Сопротивления. Последний даже какие-то таблетки ему прописал, и их приносили ежедневно, вместе с едой. Прикасаться и к тому, и к другому Крис не рисковал, хер их знает, что на уме у этих гениальных химиков. На четвертые сутки ему принесли одежду, заставив распрощаться с военной формой, отправили, под тяжелым взглядом конвоиров, в душ и повели на плац, где уже выстроились до боли знакомые рожи. Крис никогда в жизни не думал, что будет так рад пройдохе Атланте, чьё имя он так и не узнал, или недавно прибывшему салаге Питеру. В конце строя, рядом с позеленевшим после побоев Реннером, мелькала небритая мрачная рожа младшенького. И где-то в середине строя Хиддлстон, живой, с почти сошедшим синяком на скуле, и ничуть не изменившимся самодовольным личиком. Стояло по меньшей мере больше двух десятков парней из его части. Это было гораздо больше, чем Крис представлял себе за бесконечные сутки изоляции.
— Капитан, ммм… Хэмсворт, не соизволите ли оказать честь и присоединится к собравшейся компании?
Высокий лысый тип, судя по погонам — майор, смотрел на него с насмешкой в глазах.
Встав в строй военнопленных и с удовольствием заметив, что он сам явно выше надзирателя и намного шире в плечах, Крис нашёл глазами Хиддлстона и окончательно успокоился. Спокойствие, пусть даже и видимое, исходившее от подполковника, подпитывало и его самого.
— Что ж, раз уж мы все с вами, наконец, собрались, то для начала я представлюсь — майор Спеллман к вашим услугам. И, пожалуй, посвящу вас в секреты нашего лагеря. Вопреки байкам, которыми любит кормить всех ваша обожаемая Империя, пленных мы здесь не расчленяем, на опыты не пускаем, и в качестве доноров органов не используем. Сами подумайте, зачем нам ваши дряхлые тушки? Пленным, готовым на задушевные беседы, всегда рады. Мы вообще любим, когда с нами делятся информацией, примите к сведению, а если это на добровольных основах, то ещё и поощряем. Далее, заскучать мы вам также не дадим. В качестве увеселительных мероприятий представляем перечень следующих развлечений: швейное производство, каменоломня, которую мы планируем запустить в ближайшее время, добыча руды, производство стройматериалов. Как видите, каждый может выбрать работу по душе. За сомневающихся и несогласных выбор сделаю я.
— Да пошел ты на хрен! — не смог сдержать возмущения Крис, — Только на вас, долбоебов, я ещё не работал.
Спеллман только вздохнул удрученно и, зачем-то весело подмигнув совсем сжавшемуся Люку Виндзору, продолжил:
— Штрафные санкции у нас тоже в почёте, капитан Хемсворт, и если вы не сможете определится с выбором, то я, как говорил ранее, сделаю его за вас.
Получив в ответ межнациональный нецензурный жест, Спеллман лишь покачал головой и бросил стоящему рядом, с планшетом в руках, помощнику:
— В швейный цех его.
А вот подлых смешков от своей карамельки Крис никак не ожидал.
Комментарий к Часть 4 Для визуализации. Майор Спеллман (на переднем плане) https://m.media-amazon.com/images/M/MV5BMGY0NTI2ZmMtYzdjNS00NzgyLWIzMWMtYzY3MjBiMWEzMjIxXkEyXkFqcGdeQXVyMTMxNzE0NA@@._V1_SY200_CR77
====== Часть 5 ======
Никогда еще Крис не испытывал такого унижения, как сейчас, сидя за треклятой швейной машинкой. Нет, Крис ничего не имел против профессии портного, но всегда считал, что подобную работу выбирают такие вот нежные фитюльки, типа прихвостня Хиддлса, Люка Виндзора. А уж когда эта штабная крыса, этот мальчик на побегушках, этот адъютантишка подошел к Крису для того, чтобы помочь заправить нитку в иголку, тот едва удержался от соблазна начать громить тут все к задолбанной матери.