Слава Богу, мои домашние, которых смерть Галки повергла в шок, оставили меня в покое. Муж молча ушел возиться в пустом гараже, видимо, по привычке, бабуля, поохав над Галкиной судьбой, взяла Леночку и пошла обсуждать новость с соседками, а я осталась одна.
Побродив какое-то время бесцельно по дому, я присела на диван, и тут мой взгляд упал на брошенную в углу сумочку. Да, фотоаппарат! Как же я могла про него забыть!? Интересно, почему следователь положил его обратно, не проявив никакого интереса, и тот ли это фотик, которым были сделаны снимки, присланные мне и Володе?
Выяснить удалось всё и сразу. Фотоаппарат не представлял собой интереса для оперативников, потому что из него вытащили флешку, а при внимательном рассмотрении я обнаружила на объективе небольшую царапину, она и была причиной дефектов на фотографиях. Значит, фотографии сделала Галка, но зачем она вытащила флешку и куда её дела?
А может, тут никакого криминала нет, флешка могла просто нахвататься вирусов и заблокироваться или совсем пришла в негодность. Или всё-таки её забрал убийца, заметая следы? Вопросов опять много, но ответы на них можно найти.
Например, пройдусь завтра по фотосалонам и интернет-кафе, благо их единицы, и поспрашиваю, не приносила ли Галка флешку с просьбой разблокировать её. Городок у нас маленький, почти все друг друга знают, и если подруга в какое-то из них обращалась, то мне об этом обязательно станет известно. Это пока единственная зацепка, и я использую её обязательно.
Новый день не принёс ничего интересного. Я действительно обошла интернет-кафе и фотосалоны, но ни в один из них Галка не обращалась, выходит, что моя последняя версия была наиболее правильной – флешку, скорее всего, забрал убийца. В очередной раз догадки и размышления привели меня в тупик, но больше никаких мыслей по этому поводу у меня не было.
А жизнь тем временем продолжалась.
Мне пришлось успокаивать рыдающую Галкину мать, совсем обезумевшую от горя, ведь подруга была единственным ребёнком Анны Васильевны, и оказывать ей всяческую помощь. Жила она в небольшом посёлке недалеко от нашего города и там же собиралась похоронить дочь.
Оставлять несчастную женщину одну в такой беде было бы, по меньшей мере, бесчеловечным, поэтому мне пришлось хлопотать о перевозке тела из городского морга в родной посёлок и помогать Анне Васильевне с похоронами. Переехать в городскую квартиру дочери мать категорически отказалась, а при прощании передала мне ключи, чтобы я поливала цветы, пока она не решит, как ей поступить с этой жилплощадью.
Вернувшись с похорон, я выслушала все новости, скопившиеся за три дня моего отсутствия, сразу из трёх уст, даже Котёнок пыталась рассказать маме о том, что происходило. Бабуля, конечно же, сообщила о самых насущных проблемах, скопившихся за эти дни, таких как пустой холодильник, генеральная уборка и звонок из ветклиники с просьбой забрать поправившуюся Терезу.
Володя всё больше говорил о своих перипетиях со страховщиками, которые никак не хотели выплачивать полную стоимость нашей машины.
- Представляешь, – кипятился он, – нам они платить отказываются, а семье нотариуса, пожалуйста! Конечно, ведь иначе их компанию его друзья-крючкотворы по судам затаскают!
- Какого нотариуса? – рассеянно спросила я.
Муж махнул рукой:
- Ну, в общем, в тот день, когда сгорела наша машина, взорвалась и машина известного в городе нотариуса, правда, ему повезло меньше, чем нам – он как раз находился машине и сгорел заживо. Теперь страховая компания выплачивает его семье полную стоимость дорогущего автомобиля, а нам шиш да маленько, вот где справедливость а?
- Да, бывают же совпадения, – вздохнула я. – Ладно не сердись, Бог с ними с деньгами, главное – мы все живы и здоровы. Как говорят евреи: «Спасибо, Господи, что деньгами взял».