– Привет! – коротко бросил гость и шагнул вперёд.
– Привет, Вован! – ответил хозяин, перестал жевать и посторонился, пропуская гостя.
– Эскулап уже здесь?
– Нет… – опуская глаза, неуверенно ответил хозяин.
– А когда будет?
– Я ему сейчас позвоню.
– Не надо! – улыбнулся Вован – выстрелил в хозяина квартиры через куртку. Парень медленно опустился на пол, сбоку глядя застывающим взглядом на гостя.
– Вот так, Сергуня! – философским тоном добавил Вован. – Эскулап мне, конечно, нужен, но неплохо, что ты его не успел вызвать. Мне лишних мочить бесплатно не в радость.
– За…чем?… – слабо выговорил Сергуня, еле шевеля губами.
– Да не «зачем»! Ты не виноват. Это я проштрафился, стал ненужным свидетелем, которого надо убрать, – отеческим тоном, с готовностью ответил Вован. – Я же всё понимаю, сейчас на меня менты охотятся, я тебя подставляю. Ну что мне делать? Зато теперь для тебе, кажется, все вопросы закрыты, – задумчиво произнёс Вован, глядя в стекленеющие глаза Сергуни. – А с эскулапом разберусь сам.
Он прошёл к выходу, тщательно запер за собой дверь, через несколько минут сел в свой «БМВ» и негромко пробормотал, словно обращаясь к самому себе:
– Думаю, на юге я никого не удивлю своим пулевым ранением. Надо только доехать туда, продержаться, не заснуть за рулём, не потерять сознание…
– Ну что, Анна Сергеевна? – широко улыбаясь, произнёс Михеев, когда – примерно через полчаса после первого допроса – Аня снова вошла в кабинет следователей. – По-прежнему ничего не хотите нам рассказать о смерти своего мужа?
Аня перевела удивлённый взгляд на Иванова:
– А что я могу ещё рассказать?
– Ну, вам виднее. Потому как подоспели результаты дактилоскопической экспертизы. Продолжать – или сами всё понимаете?
– Не понимаю… – растерянно пробормотала Аня, садясь на свободный стул, который ей никто из следователей не предложил. Иванов вздохнул и поманил её к столу, на котором оказалась небольшая коллекция ножей.
– Вам ни один из этих ножей не знаком? – вкрадчиво произнёс следователь. Аня пожала плечами и осторожно указала на один – большой, с широким лезвием:
– Вот этот похож на тот, которым я пользовалась, когда готовила еду.
– Вы правы, на нём действительно отпечатки ваших пальцев, – вкрадчиво подтвердил Иванов. – Только вот незадача: этим же ножом было совершено убийство!
Аня отдёрнула руку, поднесённую к ножу, словно тот был раскалён:
– Что?! Как это? Не может быть!
– Анна Сергеевна! – патетически заговорил Иванов. – Мы только что получили данные экспертизы и пока не приобщили их к делу. Сейчас, в эту минуту, решается ваша судьба. Вы можете немедленно сознаться в убийстве своего мужа – и тогда мы зафиксируем добровольное признание, со всеми неизбежными толкованиями неясностей дела в вашу пользу. Или же вы продолжите упорствовать, теперь уже глупо и бессмысленно, обрекая себя на продолжительный срок заключения. Ну?! Что вы предпочитаете?
В голове у Ани раздался колокольный звон, и комната поплыла перед глазами. Иванов едва успел подхватить молодую женщину.
Минут через десять после того, как Вован покинул квартиру убитого Сергуни, к двери подошёл парнишка лет шестнадцати, с ангельским личиком, на котором сияла простодушная, нежная улыбка. На левом плече парнишки висела небольшая сумка, а правая рука была опущена в карман куртки. Оглянувшись, как бы в надежде увидеть синюю птицу, он нажал на звонок. Тишина. Парнишка позвонил ещё и ещё. Никакой реакции. Парнишка негромко выругался, блаженно-невинное выражение сползло с его физиономии. Он вынул отмычку, тихо открыл замок и, насторожившись, вошёл внутрь. Тотчас выругался при виде трупа, прикрыл дверь, вынул из кармана пистолет и, держа его наготове, обежал квартиру. Затем вынул мобильный телефон и набрал номер:
– Сантехника здесь нет, Серый мёртв. Похоже, его Сантехник замочил. Нет, Сантехника я не видел. Откуда мне знать, куда он смылся? Дружков его трясти надо… хотя вряд ли он им исповедался – соображает, что сейчас на него охота идёт. Ну, потрясите их сами, мне не жалко. Детективом заняться? Ладно, только не сегодня, он всё равно сейчас настороже. Какое ещё срочное дело образовалось? Да? Когда это? Ну, знаете, в последний момент о таком сообщать – нехорошо… Десять кусков за это возьму. Нет, это даром, Сантехник бы втрое взял за срочность.