…Я вздрогнула от прикосновения. Видимо, пока Леха пел, я задремала. Открыла глаза и увидела парня. Он сидел рядом и гладил меня по руке.
— Леха, ты чего? — испуганно спросила я, а в голове пронеслось: «Только этого мне не хватало!»
— А ты красивая, ты мне нравишься.
От этих слов у меня внутри похолодело. Очень близко я подпустила к себе этого человека, которому подходило не слово «этот» или «эта», а, скорее, «это». Получеловек-полузверь. Полумужчина-полуженщина. Стоп. За что я его так обижать стала, что он мне плохого сделал? Совсем недавно он мне даже нравился: своей искренностью, достойным поведением. Он никого не ругал, не винил, не сетовал на свою судьбу. Он радовался жизни — такой, какая у него была, радовался дню, посланному ему, пище. Мне, в конце концов. А самое главное — он старался скрасить мое одиночество, устроил мне праздник вопреки всем моим сегодняшним печалям. И учил радоваться жизни. Принимать с благодарностью жизнь сегодня, не ругать день вчерашний и не бояться дня завтрашнего.
Хотела я обидеться на Леху, но тут же простила ему его дерзкий поступок.
— Ногти у тебя красивые, — сказал Леха.
— Наращённые, гелевые, — ответила ему я.
— А волосы? Парик, что ли?
— Нет, волосы свои. Леха, пожалуйста, только без глупостей, — и я забилась в дальний угол камеры.
— Да ты не дрейфь! Не трону. И вообще, я женат, — торжественно заявил Леха.
— В каком смысле «женат»?! — изумилась я.
— В самом прямом. Причем во второй раз. В первый не повезло: овдовел. Ты знаешь, почему Венера Милосская — без рук? Хотела мужика удержать. Руки себе оторвала, но не удержала. Ушел.
— Леха, я все равно теперь, наверное, не усну. Расскажи. Никогда о таком не слышала.
— Ну, слушай, раз интересно, — ответил Леха и начал свой рассказ.
После того как Надя столкнулась с изменой Сашки, после того как он ей прямо заявил, что предательство и измена мужчинам простительны, после того как в ней окончательно погибла женщина, произошло то, что определило ее дальнейшую судьбу.
На зоне Надя встретила Алену. Она оказалась слабым и беззащитным существом, которому было ни за что не выжить в этих суровых условиях без покровительства кого-то сильного и бесстрашного. Такой была Надя. Острая на язык, с глазами, полными решимости, и тяжелым кулаком в придачу. Поначалу все кому не лень обижали слабенькую Аленку. Но Надя взяла ее под свою опеку, разогнала всех обидчиков, и больше девчонку никто не трогал.
А однажды Аленка заболела. Наде было безумно жаль девчушку. Она присела рядом и стала гладить Аленку по волосам. Затем взяла ее за руку. Аленка испуганно открыла глаза, но, увидев, что это Надя, успокоилась и опять задремала. Девушка посидела еще какое-то время, а когда собиралась встать, чтобы уйти, Аленка вдруг прошептала: «Надя, не уходи, пожалуйста. Мне очень хорошо и спокойно, когда ты рядом». Надя почувствовала непреодолимое желание обнять Аленку, оградить от всего злого и жестокого, что было вокруг. Как будто читая Надины мысли, Аленка сама потянулась к ней. В это самое время в Наде проснулось желание, возникли те ощущения, которые она испытывала раньше только рядом с Сашкой. Все внутри перевернулось, она ничего не понимала и даже испугалась этих новых чувств. Но инстинкт, желание оказались сильнее. Надя неуверенно стала ласкать Аленку, гладить ее лицо. Ей безумно захотелось поцеловать девушку в губы. Осторожно и очень медленно она прикоснулась к этим губам и вновь почувствовала нечто необычное. Поцелуй не походил на те, к которым она привыкла, Аленины губы были такими мягкими, нежными, теплыми, что закружилась голова. Аленка сначала замерла. Для нее это было столь же неожиданно. Но затем, вероятно, так же поддалась инстинкту, ответила на поцелуй…