– Не забудь моей Наталье рассказать, в какую задницу ты меня затащил, – напутствовал Трофимова Сараев.
– Он скажет, что с вами все в порядке! Вы в гостях у друзей! – за Трофимова ответил выходящий из дома Цанава. Он был одет в гражданский костюм, шляпу и плащ. Так же был одет и один из людей его сопровождавших.
– Товарищ комиссар! Садитесь оба на заднее сиденье. Там стекла затемнены, – подсказал Трофимов.
Уже садясь в машину, Цанава задержался и подозвал к себе Воистинова.
– Филипп Васильевич! Организуй сегодня для товарищей баню. Думаю, это немного поправит их настроение. Ну, и к вечеру будьте готовы! Будем разбирать итоги дня.
Первой пошла «эмка» майора, замыкала колонну полуторка с охраной. Охрана была новая. Видно, приехали с комиссаром. Выглядели нестандартно. Все в маскхалатах, один ручник ДП, две снайперки, остальные вооружены автоматами ППД. У всех за спинами вещмешки. Все это Трофимов рассмотрел, когда в свете подфарников комиссар ставил им задачу.
Комиссар чиркнул зажигалкой, прикуривая папиросу. В отблеске ее пламени увидел недовольное лицо на мгновение обернувшегося Трофимова.
– У вас в машине не курят?
– Ну, не желательно.
– Хорошо. Как открыть окно?
Трофимов опустил стекло со стороны комиссара, и тот выбросил папиросу.
На место прибыли уже в предрассветных сумерках. Колонну остановило охранение, как назвал Трофимов, портала. Комиссар вышел из машины и тут же закурил. Через минуту у дверей стояли Воистинов, один из его сопровождения в форме, боевик в маскхалате, по-видимому, командир группы и старший охранения.
– Ты, – комиссар указал пальцем на сотрудника в форме, – остаешься старшим здесь. Охранение переходит в твое подчинение. Замаскироваться и ждать нас. Мы должны вернуться до ночи. Если что-то не сложится, майор Воистинов знает, что делать. Поступаете в его распоряжение.
Он посмотрел на часы.
– Время 6:30. Думаю, пора!
Трофимов запустил двигатель и двинулся в сторону прохода.
4 октября 2016 г.
г. Вязьма и Вяземский район
Выбравшись на дорогу по ту сторону прохода, Трофимов первым делом ткнул кнопку настройки радио. Через минуту в салоне зазвучала музыка. Хотя пассажиры и заинтересовались незнакомыми мелодиями, Трофимов отыскал «Маяк». Рассудив, что эта программа наиболее подходит для текущего момента. Одновременно запиликал, принимая эсэмэски, заряжающийся от сети автомобиля мобильник. Трофимов смотреть их не стал. Не время. И выключил телефон. Чтобы не нервничать, отвечая на звонки.
Проехали Хватов Завод. Комиссар с интересом рассматривал деревню. Особо заинтересовался пушкой, служившей памятником на перекрестке. Трофимов дал общие сведения. Комиссар удовлетворился этой информацией. Он ведь тоже не был артиллеристом.
Дорога была пустынна. До Красного Холма не встретилось ни одной машины. В Красном Холму Трофимов остановился у памятника на Поле Памяти. Коротко рассказал об этом месте. На участке между Красным Холмом и Кайдаковым навстречу попались две фуры. Снова отвечал на вопросы комиссара. Заодно заметил, что его спутник отмечает маршрут по своей карте, ориентируясь по дорожным указателям. По городу поехали через центр, практически в час пик. Нужно было заскочить в круглосуточный магазин, купить продуктов себе и своему псу, который уже трое суток голодал. Улица 25 Октября была забита машинами. Ехали медленно. Помощник комиссара через лобовое стекло делал снимки портативным фотоаппаратом. Пользуясь моментом, Трофимов знакомил гостей с достопримечательностями.
– Слева хорошо вам знакомая полуторка – памятник послевоенным водителям. Здесь в советские годы автоколонна была. Еще раз слева, метров на триста далее по улице, в глубине стоит памятник погибшим советским военнопленным. Там концлагерь был. Точно подсчитать не смогли, после войны там обнаружили несколько рвов с останками пленных, оценивают в число от тридцати до семидесяти тысяч человек. Этот лагерь как раз образовался при ликвидации Вяземского котла.
И снова слева, самолет МиГ-17 – памятник в честь дважды Героя Советского Союза летчика-космонавта Светланы Савицкой. Она на аэродроме «Двоевка» переучивалась на реактивную технику.
Город после освобождения отстраивали заново. Согласно немецкому плану, при отступлении были взорваны практически все каменные здания. Город просто снесли. После войны восстановили.
Справа – камень на месте царских палат. Царь Алексей Михайлович Романов выбрал Вязьму в качестве резиденции во время эпидемии в Москве.
Еще справа – памятник артисту, уроженцу Вязьмы, Анатолию Папанову. Вы его еще не знаете. Он сейчас где-то служит рядовым.