Де-принц сдержал обещание, данное в первую брачную ночь. Несмотря на то, что все прочие ночи он проводил теперь в постели с прекрасной женой, Седрик ни разу не позволил себе того, чего так страстно желал. К тому же, близость могла причинить вред его ребенку, а потому младший Дагеддид был сдержан. Он лишь следил, чтобы любое пожелание жены исполнялось неукоснительно, и, как мог, поддерживал новое увлечение Марики, стараясь принимать участие во всех ее занятиях.
— Вообще, телесные проклятия всегда считались по части женской магии, — продолжил он, поскольку романка не отвечала. Время от времени морщась, она листала большой справочник по ведьмологии с гравюрами. — И вот здесь парадокс. Теперь, когда в мире почти не осталось магии Лии, снять злые чары без ведьмы нельзя. А ведьмы надлежат уничтожению по мере их выявления. Вот почему какой-то бедняга, будь он проклят, вынужден либо тайно идти на поклон к ведьме, либо страдать до конца своих дней от ее коварства. И неизвестно, что хуже. Вероятность, что подлая баба снимет проклятие — ничтожно мала. Зато если об этом деле узнает Инквизиция, проситель может быть уличен в связи с ведьмой. И предан огню, как соучасник ее гнусных деяний…
Марика подняла голову и посмотрела мимо Седрика — в горевший очаг. Несмотря на то, что зима уже давно минулась, а поздняя весна вот-вот должна была перейти в лето, дни и ночи в Веллии по-прежнему стояли прохладные.
Де-принц смазал на псе последнюю проплешину и отставил горшок.
— Лекарь сказал, что тебе не полезно столько сидеть, — предпринял он еще одну попытку разговорить жену, которая сегодня отчего-то пребывала особенно не в духе. — Иди, полежи со мной.
Он призывно похлопал ладонью по их широкому супружескому ложу. Марика оторвалась от созерцания потрескивавших поленьев и, наконец, соизволила разомкнуть губы.
— Пока там пес, я не лягу.
Седрик посмотрел в поблескивавшие зрачки Черного.
— Он мой друг. Теперь и твой друг тоже, — вступился он за верного четвероногого товарища, чудом пережившего ночной визит Инквизиторов. — Что тебе не нравится?
— Блохи, — речи Марики, в отличие от речей самого Серика, были коротки. Де-принц покосился на постель и после некоторого раздумья вынужден был признать правоту жены. Отправив Черного на пол, он принялся стряхивать паразитов с покрывала.
— Блохи и блохи, — закончив, примирительно пробормотал он. — Они кусают не так злобно, как клопы. Тьма бы побрала ваше романское пристрастие к излишней чистоте.
— Доказано — блохи переносят чуму, — Марика вновь чему-то болезненно поморщилась.
Седрик пожал плечами.
— Когда в последний раз в империи случалась чума?
— Оттого и не случалась, что… — юная женщина помедлила, меняя положение в кресле. — Что указами императора вам, веллам, велено совершать омовение хотя бы раз в неделю. И ты вымой руки после пса.
Не споря, Седрик поднялся и прошествовал к мисе с водой, что с появлением в его спальне романской жены заняла свое постоянное место на дальнем столике.
— А все же, ты несправедлива к Черному, — продолжил он гнуть свое, возвращаясь на ложе. Постепенно вечерело, и де-принца отчего-то сегодня ранее обычного клонило ко сну. — Он — мой единственный и лучший друг. К тому же… ведь это он дважды помогал мне найти тебя.
Марика вновь оторвала взгляд от лежавшей перед ней книги.
— Он?
— Ну да, он, — обрадованный ее интересом, вновь заговорил де-принц. — Он всегда выручал меня в… некоторые наиболее значимые моменты моей жизни. Словно и не пес вовсе, а человек в песьем обличье. Да, дружище?
Он посмотрел на Черного. Тот положил морду на лапы и поводил собачьими бровями, словно прислушиваясь к разговору. Седрик хотел потрепать его по голове, но встретился глазами с женой и передумал.
— Помню, как я впервые нашел его… точнее… это он меня нашел. Мне было уже почти семнадцать и я готовился отбыть в Ром… на самом деле, я просто не хотел оставаться в Веллии. Я…
— Дагеддид, — жена поморщилась, опять переменяя положение и опираясь на один из подлокотников. — Короче. Ты… можешь рассказать много… интересного. Но… проклятье, учись говорить короче! Что ты как баба? А… сaenum!
Теперь уже Седрик покосился на нее. Но, верный данному зароку не перечить глубоко беременной подруге, пропустил последнее мимо ушей.
— В общем, он спас меня от рысемахи, когда я перед отъездом решился отправиться на охоту один, — де-принц еще раз с нажимом похлопал по постели рядом с собой. — И в тот день, когда я впервые увидел тебя… Мы долго гонялись за бандой Брюхатого, но они все ускользали. И, когда уже отчаялись, именно Черный напал на их след. А через бандитов вывел меня к тебе.