— И что? — Джиан притормозил напротив крыльца. Опустил окна. Осмотрелся, прислушался. Пожал плечами: — Машин чужих не видно, криков не слыхать. Только хихикают.
Я тоже услышал доносящийся от дома приглушенный смех.
Доносился он сквозь открытые окна — Ниу любила открывать их по ночам, впускать в дом прохладу. К кондиционеру и она, и мама Лея, не говоря уж о Гуолианге, относились почему-то с опаской. Кажется, до сих пор считали моё решение его установить непонятной блажью, и включали крайне редко — как я подозревал, исключительно для того, чтобы порадовать меня.
— С кем это Ниу там? Неужели мамаша не спит?
— Да чёрт их знает, — буркнул я.
Происходящее в доме мне почему-то не нравилось. В том, что опасности нет, уже и сам уверился. Но вот — не нравилось почему-то.
— До завтра, Джиан. — Я вышел из машины.
— Нескучной ночи, босс, — усмехнулся он. И уехал.
А я поднялся на крыльцо. Кто сидит у нас в гостиной, понял раньше, чем открыл дверь. И даже раньше, чем почувствовал тот же запах, что и утром. Войдя и увидев в коридоре на вешалке короткую кожаную курточку, уже не удивился.
— Лей! Ну наконец-то! — из гостиной выпорхнула Ниу. — А я не одна, представляешь? К нам в гости зашла соседка.
— Добрый вечер.
Я заметил, что к визиту Наташа Смирнова подготовилась. Она подкрасила лицо, уложила волосы. Белую утреннюю майку сменила другая — розовая, с глубоким вырезом. На вырезе глаз, в здешней жизни успевший попривыкнуть к бедности женских форм, приятно отдыхал. Ну и в остальном с фигурой у Наташи было всё в порядке. Она об этом отлично знала. Встала в дверном проёме, изящно изогнувшись, уперев руку в бедро.
— Прошу прощения, что явилась без приглашения. Я недавно переехала — и вот, решила зайти, познакомиться с соседями. Меня зовут Наташа. — Другую руку протянула мне.
Вряд ли привыкла делать так на родине, скорее насмотрелась на европейских коллег. А может, надеялась смутить простого китайского парня. Я готов был спорить на последние деньги — искренне недоумевала, что не отвожу стыдливо взгляд от её выреза. Ещё я отметил чистый выговор. Наташа явно учила китайский не за неделю до приезда по программе для командировочных.
— Лей. — Я стиснул протянутую ладонь намеренно крепко, Наташа чуть не подпрыгнула. — Время позднее, соседка. Тебе не пора домой?
— Лей! — укоризненно охнула Ниу. И тут же — посмотрев, видимо, на часы, спохватилась: — Я не знала, во сколько тебя ждать, вот мы и засиделись. Сейчас согрею ужин.
— Я зайду в другой раз, — сочувственно глядя на Ниу, пообещала Наташа.
«Боже мой, как ты только живёшь с этим чудовищем?» — спрашивал её взгляд.
Ниу смутилась, явно разрываясь между желаниями не обидеть ни меня, ни соседку.
— Я провожу, — сказал я. — Вдруг заблудится.
Сунул Наташе в руки куртку и распахнул перед ней дверь.
С крыльца соседка почти сбежала — кажется, опасалась, что провожать её я буду пинками. Однако по-прежнему старалась делать вид, что не замечает моей неприязни.
— Устал на работе, Лей?
— Смертельно.
— А кем ты работаешь?
— Чистильщиком.
— Вот как? — Наташа демонстративно окинула взглядом наш дом. — Если не секрет — что же надо чистить, чтобы заработать на такое жильё?
— Шужуань.
— Что, прости?
— Ты спросила, что нужно чистить. Отвечаю: Шужуань. От наркоторговцев.
— О-о… — Наташа округлила глаза.
Ну да, скажи ещё, что не знаешь, кто я. Свою деятельность я, разумеется, не афишировал, но знал, что слухами о клане Ченг наводнён не только наш квартал.
— Ого, — кивнул я. — Всё, пришли. — Было бы, куда идти — десяток метров, перейти дорогу.
— А ты не мог бы зайти? — Наташа остановилась на пороге. Снова красиво изогнулась. — У меня там… тяжёлая кровать. — Теперь она смотрела уже с откровенным призывом. — Можно тебя попросить передвинуть?
— Можно.
— О, ты так любезен! — Наташа отперла дверь.
Весёлая девица. То, что Ниу может наблюдать за нами в окно, её, похоже, совершенно не смущает.
Я, войдя, захлопнул дверь. Наташа включила свет и остановилась посреди прихожей. Недолго думая, шагнула ко мне.
— У тебя такие сильные руки, Лей…
— Ты ещё не знаешь, насколько, — пообещал я. И обнял её.
Наташа запрокинула голову, приоткрыла губы. Потянулась ко мне в ожидании поцелуя.
А я сдавил её в объятиях так, что затрещали кости.
Наташа охнула. В глазах, когда распахнула их, мелькнул страх. Дёрнулась, пытаясь вырваться:
— Лей! Что ты делаешь?
— Я слишком устаю на работе для того, чтобы гонять торчков ещё и дома, — пристально глядя ей в глаза, проговорил я. — Понятно?