Однако на этот раз он решил снова попытаться работать на уровне сознания, не так, как прежде, полагаясь только на подсознательные движения души, эмоциональные ощущения и тонкие интуитивные оценки типа «хорошо» и «плохо».
Канал связи с «запредельем» образовался текуче-бесформенным пространством, в котором обозначились тёмные паукообразные области и светлые прожилки, объединившиеся в объёмную волокнистую сеть. Кое-где внутри «пауков» возникали чёрные ядра, эти ядра несли в себе большой заряд «чужих» устремлений и желаний, и надо было не допустить их укрупнения и объединения в общий «эгрегор зла».
Точно так же следовало ограничивать и рост светлых волокон, которые пытались задавить тёмные области, расщепить на отдельные струйки и овладеть всем пространством.
Весь этот процесс и назывался «коррекцией энергоинформационного поля с передачей позитивного вектора развития полиморфных разумных структур». Другими словами, Арсений Васильевич как экзооператор поддерживал равновесие «добра и зла» в какой-то из метавселенных, о которой он не имел ни малейшего понятия, опираясь лишь на зыбкое внутреннее понимание таких категорий. До этого момента он не задумывался над результатами своей деятельности, так как считал, что действует правильно. Да и Диспетчер не имел к нему особых претензий. Теперь же ему захотелось пoнять, что именно он корректирует, каким образом его команды сказываются на жизни «запределья» и не приводит ли его вмешательство в чужую жизнь к негативным последствиям.
Какое-то время Арсений Васильевич манипулировал потоками «психической» энергии в прежнем темпе. Потом резко пошёл «вверх», туда, где клубилась золотисто-багровая мгла с плавающими в ней радужными пузырьками, напоминающими пузырьки газа в шампанском.
«Куда?!» - отреагировал на его прыжок невидимый и неизвестно как выглядевший (человек ли?) Диспетчер.
Арсений Васильевич не ответил, проскакивая мембрану контроля (нечто вроде сетки из молний, ограничивающей сферу коррекции), и вошёл в один из «пузырьков газа в шампанском».
В глаза брызнул осязаемо г л а д к и й свет!
Золотистая пелена разорвалась.
Арсений Васильевич оказался в туманно-сизой бездне с нечёткими образованиями в виде перистых облаков. Тёмно-фиолетовое небо над головой, в нём - множество крупных звёзд: таким, наверное, видится земное Солнце с орбиты Юпитера. И бесконечная равнина на дне бездны.
«Назад! - снова вонзился в голову мысленный вопль Диспетчера. - Ты собьёшь настройку! Твоё появление нарушает баланс энергий! Немедленно вернись в поле коррекции!»
Арсений Васильевич снова не ответил, как зачарованный наблюдая за открывшейся ему картиной чужой Вселенной. Не очень уж она и отличалась от той, в которой он родился и рос. Те же звёзды, то же небо, воздух, облака… Разве что «планета» под ногами не круглой формы, а в виде плоскости, и жизнь на ней больше напоминает процесс изменения разноцветных массивов пены и струйных конструкций, плавно трансформирующихся в невероятной красоты фрактальные образования.
Арсений Васильевич шевельнул «скальпелем» воли, отсекая одну из сияющих шерстинок в поле коррекции (часть сознания продолжала работать в прежнем ритме), и тотчас же пейзаж внизу изменился. Гигантская «гора пены», очень симпатичная, гармонично вписанная в ландшафт, красивая, напоминающая растущий цветок, вдруг расплылась дымными струями, испарилась, исчезла. А на её месте возникла зеленовато-коричневая опухоль, из которой вырос чёрный коготь и начал разваливать один за другим сверкающие перистые облака.
В поле коррекции этот процесс выглядел как рост чёрного «паука». Пришлось отсечь у этого «паука» пару лап, чтобы он не завладел инициативой и не нарушил создавшегося равновесия.
И сразу же этот удар воли Гольцова отразился на ландшафте под ногами, наблюдаемом визуально.
«Коготь» усох, уменьшился в размерах, потом и вовсе скрылся в струях сизого дыма. Его закрыли клочья «пены». В этом месте образовалась вихревая воронка - словно вершина смерча. И Арсений Васильевич вдруг с пронзительной ясностью осознал, что это - война! Он корректировал не жизнь запределья, как ему представлялось, а войну!
«Кретин! Этот мир так живёт! Уйди оттуда! Загубишь усилия всех внутренних операторов!»
Арсений Васильевич «отступил назад».
Чужой, кипящий энергией мир отдалился. Из него вырвался тоненький бледно-золотистый лучик - как вопль о помощи.
Чисто рефлекторно Арсений Васильевич подставил под лучик голову… и едва не потерял сознание от обрушившейся на сознание лавины информации! С трудом добрался до «рабочего места», свернул операционное поле и «выпал» в реальность квартиры. И уже здесь, в тишине и покое, окончательно уплыл в беспамятство.