Два коротких слова.
«Она ушла».
Глава 1.
Элли
Двадцать семь дней.
Вот сколько времени прошло с тех пор, как я разговаривала с ней, обнимала, улыбалась, видела её. Она, практически, занимает все мои мысли, как будто она всё ещё здесь, но её нет.
Стою на пляже, и смотрю на горизонт, огни радиомаяков из нескольких кораблей светят мне в спину. Вдыхаю прохладную свежесть утреннего воздуха и напоминаю себе ещё раз, я не на каникулах, и она ушла.
После её похорон отец решил, что вместо того, чтобы пытаться двигаться дальше, что было бы лучше для него и меня, мы перестанем жить прежней жизнью.
— Давай начнём сначала, — сказал он. Спустя три недели, продал наш дом в Денвере, нашёл новый на пляже во Флориде, и, нанял грузчиков, которые пришли и упаковали все наши вещи. Он перевёл офисы для работы и зарегистрировал меня в новой школе для моего последнего класса. Я даже не успела что-либо сказать по этому поводу.
Именно так, вся моя жизнь изменилась. Не понимаю, почему никогда не видела этого события. А должна бы. Однажды, кто-то, кого вы любите, умирает, и реальность такова, что через это придется пройти снова.
Официально я живу в своём новом доме, в новом городе, в новом штате около трёх дней.
Я разглядываю сверху донизу пляж острова Анна Мария. Тут всего несколько человек, пара бегунов и несколько пожилых женщин в поисках ракушек, которые попивают свой кофе. Уверена, утро будет здесь моим любимым временем суток.
Мама всегда любила пляж. Я помню, как часто за этот год она говорила о том, что когда мой отец выйдет на пенсию, она хочет жить на пляже. Вопрос: почему не мы? Если у нас есть возможность, чтобы сделать это сейчас, почему тогда не мы? Это также заставляет меня задаться вопросом, почему мы не ходили на пляж чаще. Мы брали отпуск как минимум два раза в год, но всегда проводили его в таких местах, как Нью-Йорк, Сиэтл или Новый Орлеан. Папа любил города, и он считал, что важно, чтобы я была подвержена культуре, но как насчёт того, чего хотела мама? Может быть, мы находимся здесь, потому что таким способом он хочет дать ей то, чего она всегда хотела.
Я протягиваю руку и потираю очаровательную стрекозу, которая висит на серебряной цепочке.
За последнюю неделю, жизнь моей мамы была похожа на дрейф — то в сознании, то нет. Она постепенно стала меньше реагировать на наши прикосновения и голоса. За три дня до её смерти, она тихо сказала, что любит меня и попросила моего отца двигаться вперёд и отдать мне мой подарок. К тому времени, как он вернулся, она спала, только это был последний раз. Она никогда не проснулась снова.
Талисман и цепочка были помещены в чёрную бархатную коробочку, и она была обёрнута в серебряную упаковочную бумагу и перевязана голубой лентой. Очаровательная стрекоза, не очень большая, может быть, размером около дюйма, но что поразительно в ней находятся королевские синие кристаллы Swarovski, которые составляют её тело и хвост. Оно нежное, элегантное и я люблю его.
К подарку прилагалось письмо...
«Моя дорогая доченька, Элли.
Я люблю тебя. Хочу, чтобы ты знала, что ты была лучиком света в моей жизни и ты дала мне больше ценных воспоминаний, чем положено любому человеку. Это — моё пожелание тебе. Надеюсь, твоя жизнь будет наполнена танцами, приключениями и любовью.
Стрекозы, как известно, живут своей жизнью в полной мере. Всякий раз, когда ты будешь видеть одну из них, я хочу, чтобы ты слышала, как я говорю «пора идти». Ты всегда так серьёзна и сосредоточена. Иногда необходимо немного радости. Облегчи свою жизнь и сделай её ярче. Найди немного счастья, потому что ты, моя дорогая девочка, заслуживаешь того, чтобы жить каждый день и улыбаться не только своими глазами, но и сердцем тоже.
Думай обо мне, как думаешь о ветре… Ты не можешь видеть его, но можешь чувствовать. Я всегда буду с тобой.
Люблю тебя.
Мама».
В первые недели после её смерти, я провела много исследований по стрекозам. Я не задавала вопросы и не искала смысл жизни, но искала символику. Это последнее, что она дала мне, и по этой причине мне нужно было знать всё, зачем и почему.
Я прочитала, что стрекоза развивается и растёт в воде, передвигаясь по воздуху, и она должна проявить мудрость, когда дело доходит до трансформации и адаптивности в жизни. Могу только надеяться, что мне тоже будет дарована эта мудрость. Чувствую, будто развиваюсь в обратном направлении, из воздуха Денвера — в воду Флориды.