Но вечер все равно вышел замечательный, и мы не так уж и поздно расстались, так что я могла спокойно посидеть до закрытия, подумать, и постараться все же услышать нечто полезное. Или не могла?..
Стоило мне заказать еще бокал вина и порцию салата, дождаться их и попытаться снова сосредоточиться на разговорах, ко мне подсел смутно знакомый мужчина, причем внаглую, не спрашивая разрешения. Я всмотрелась в него, и поняла, что именно он играл на рояле. Да, те же элегантные очки в черной оправе, белый костюм, и довольно-таки холеное, интеллигентное, но не слишком красивое лицо. Сломанный нос, минимум дважды, слегка кривые зубы, и глаза за очками какого-то невнятно-серого цвета. Он же запоздало произнес:
— Позволите составить вам компанию? Меня зовут Том, я тот человек, чьей музыкой вы наслаждались весь вечер.
Я поймала себя на том, что вблизи этот тип вызывает у меня дикое раздражение, и, не удержавшись, огрызнулась, впрочем, постаравшись не выбиться из образа:
— Я наслаждалась общением с Роузи, а не вашим треньканьем. Но она, к несчастью, ушла. Освободите столик, я вас не приглашала. Я хочу побыть одна!
— О, прошу прощения, если потревожил, — ничуть не смутился он, и встал. — Я просто хотел спросить, как вам наш бар и город. Вы ведь недавно сюда приехали?
— Да, Рикки, мой муж, обещал свозить меня на курорт, но вместо Мальдив притащил сюда. Я рада познакомиться с некоторыми людьми, но лучше бы уехала, — я капризно надула губы. — Но Рик не хочет. А я хочу пить одна!
Тип некоторое время как-то грустно посмотрел на меня, а потом изволил все-таки избавить меня от своего общества.
— Что ж, тогда я попробую составить вам компанию как-нибудь в другой раз, когда вы будете более… в настроении. — Произнес он, и ушел к лестнице.
Я поймала себя на том, что после его вторжения в личное пространство даже разболелась голова. И на краю сознания как будто послышался какой-то странный шепот. Я встряхнула головой, отгоняя неожиданное наваждение, и снова вслушалась. Шаги Тома удалялись от меня, и я понадеялась, что он ушел куда-то далеко от этого бара. Например, достает Эрика. Кстати, интересно, что там поделывает Алаверо?..
Глава 7
То же время, полицейский архив
А Эрик Алаверо тем временем тоже не прохлаждался, а сидел в полицейском архиве вместе с теми немногими, кто знал, зачем они с Кассандрой приехали в город. То есть с Грегори Андерсеном, Бертраном О’Дэйли и Гавэйном Брауном. Все трое Алаверо не нравились, ну, может, только Браун совсем немного, но полицейское управление этого городишки мужчина считал никчемным и ни на что не пригодным. Даже экспертизу произвести быстро, и то не могли. А ведь чем больше они мешкают, тем больше людей умрет!
Но этих типов, похоже, больше интересовало как бы трупы скрыть, а сколько их еще будет — не слишком-то и важно. Пока сами живы, пока их жирные жопы в тепле, все хорошо.
Рика раздражало буквально все. То, что ему в напарницы навязана женщина, да еще и та, чья жизнь ему небезразлична, и не только потому, что Джефф оторвет ему голову.
То, что скрываться от основной части сотрудников полиции было решено в пыльном архиве, и там же встречаться при необходимости. И уж точно его злило, что этот самый архив охранялся одним сонным сторожем, который пускал туда кого угодно за бутылку не совсем паршивого виски. Это было глупо и безответственно, ведь здесь, в конце концов, хранились дела прошлых лет!
Но нет, кроме него это никому не казалось ни странным, ни вопиющим нарушением техники безопасности пополам с преступлением против здравого смысла. Кстати, состояние архива его тоже бесило. Хотя сюда и относили все «повисшие» дела, да и закрытые тоже, и не держали материалов тех, что были открыты и расследовались, это все равно было вопиющей дикостью. А вдруг что-то из старых дел поможет расследованию нового? Ведь так бывало, и не раз, даже Джеффри рассказывал. Но нет. Это. Никого. Не. Волновало.
Рик злился и ходил по сравнительно небольшому, квадратов двадцать, помещению, в котором было множество шкафов с выдвижными ящиками, один обшарпанный покосившийся стол, и, как будто специально для них, четыре стула, на одном из которых Алаверо вот уже минут десять как не сидел. Он ходил взад-вперед, то и дело норовя споткнуться о неизвестно что здесь делающий потрепанный ковер, и пытался не наговорить гадостей своим нанимателям. Получалось плохо.
Тем более, не только в архиве было полно пыли, но даже в актуальной картотеке, из которой ему приносили материалы и в прошлый раз, творился какой-то бедлам. Расследуя дело прямо сейчас, они и то не потрудились разложить все так, чтобы легко найти любые материалы про совершенные серийником убийства! Неудивительно, что пришлось вызывать их с Кэсси.
А еще у них был всего один парамедик, который не любил писать отчеты. Просто не любил писать отчеты. И поэтому тянул с этим уже, считай, почти целый день. Хорошо хоть вскрытие провел сразу. Но вдруг он забудет что-то важное?!
Прежде чем говорить, Эрику приходилось считать до десяти. Потому что иначе он бы назвал Бертрана и Грегори последними кретинами, не способными раскрыть даже воровство шоколадки из супермаркета. Совершенное десятилетней девочкой! В конце концов, не выдержав его шагов туда-сюда, слово взял сам шериф:
— Вы нашли какие-то зацепки или просто тратите наше время и деньги? — высокий сухопарый типус предпочитал говорить в лоб, судя по всему, чем вызвал у Эрика тень уважения.
— Тот же вопрос могу задать и вам, мистер Андерсен. У вас было и есть значительно больше ресурсов, но вы не в состоянии не то, что вести учет пропавших без вести туристов — а они сначала пропадают, а потом уже находят их трупы, никак не наоборот. Вы не в состоянии даже нанять больше одного эксперта, или хотя бы заставить работать того алкоголика, что у вас есть. И тем не менее вот уже несколько месяцев у вас находят обезображенные трупы, которые когда-то были туристами. И продолжают находить. А от нас с напарницей вы требуете результатов уже через два дня? Серьезно? — Рик не знал, что в его голосе заставило троих власть имущих дослушать его до конца, но на его губах теперь играла издевательская кривая ухмылочка. Он говорил со скучающей ленцой и какой-то скрытой угрозой, и он мог сказать отцу «спасибо» за то, что тот научил его так разговаривать. И за то, что это до сих пор работало.
Потому что отповедь Эрика тут же «включила» в разговор мэра, причем отнюдь не на стороне шерифа.
— И правда, Грэг. У тебя действительно было больше и времени, и ресурсов, — произнес тот глядя куда-то в сторону от сидевшего напротив полицейского. — Ты, конечно, отлично прячешь трупы от общественности, но слухи ползут, и с ними мы не можем сделать ничего. Да и без Слэя, к гостинице которого псих питает какую-то страсть, нас бы уже давно скинули с должностей. Это скандал, и он выйдет за пределы штата! И опять даст преимущество южанам, кстати, потому что у них подобного дерьма не было уже лет сто! Ну, или они просто лучше его скрывали.
Эрик слушал молча, и лишь про себя поражался, насколько все-таки О’Дэйли дорога его шкура и положение, и насколько плевать на все остальное. А ведь одна из убитых — его любовница, причем постоянная, многолетняя, и, в отличие от своих «подданных» он точно знает, что она не вернется ни с какого другого курорта. Уже никогда не вернется. Но нет. Ни жалости, ни раскаяния, одно только желание прикрыть жирную задницу, обтянутую экологичным хлопком.
Из-под слегка опущенных пышных — почти как у женщины — ресниц, Эрик внимательно смотрел, как жирный властный индюк О’Дэйли, обернутый, как в упаковку, в темно-синий костюм, что явно был ему несколько мал, отчитывает высокого, жилистого, и слегка желтого Андерсена. С длинного носа последнего так и норовила упасть капля пота, и Рик сделал вывод, что тот уже пожалел о своих претензиях к свеженанятым детективам. Или, что было более правдоподобно, о том, что посмел высказать эти претензии вслух.