– Да нет. Повыкосили здесь все просто. А телки в натуре клевые! Можно зависнуть у них на ночь, а со с ранья на первом рейсе в город. Нахрен нужно по темноте переться пятнадцать кэмэ!
– А чо, Серый, скрасим бабам ночку? Длинный говорит, клевые бабы. Заглянем на огонек?
Парни, тихо посмеиваясь, подошли к воротам. Замка не было, ворота были завязаны куском толстой, но мягкой проволоки.
– Давай, Длинный, а то у меня руки через решетку не пролазят.
– Ща, погоди чуток...
Через пару минут незваные гости были уже на огороде. Осторожно пробираясь по дорожке, парни подошли к домику и прислушались. Было тихо. Только стрекот кузнечиков да редкий птичий крик нарушали звенящую тишину.
– Эй, Ден, загляни-ка в окошко, кто там? – прошептал Длинный.
Парень, которого звали Деном, осторожно подошел к окошку и заглянул в щель между занавесками.
– Баба там. Мужиков нет.
– Ну что, пошли?
Стараясь не шуметь, парни поднялись на веранду и приоткрыли дверь в дом. В единственной комнате стоял стол, два старых дивана вдоль стен, тумбочка да детская коляска. На диване, около коляски, сидела молодая черноволосая женщина с маленьким ребенком на руках. На ней было простое серое платье без рукавов из тонкой ткани. Волосы, мокрые после бани, густой волной спускались на плечи. Лена кормила Аллочку грудью, с нежностью глядя в ее голубые глазки, казавшиеся большими на маленьком личике.
– Гы! – подал голос Ден. На его лице сияла нехорошая улыбка.
– Ой! – воскликнула молодая мама, опешив от неожиданности.
Она вскочила с дивана, одной рукой подхватив малышку, другой застегивая ворот платья, чтобы скрыть от мужских взглядов наполненные молоком груди. Она растерянно хлопала густыми ресницами, испуганно глядя на нежданных гостей.
– Ну, что ты утухла? – спросил Длинный, прищурившись. – Мы тут в гости, а она и ухом не моргнет!
– Не ведет, – поправил его Ден.
– Не ебет! – тихо сказал, повернувшись к нему Длинный, и все трое парней разразились хохотом.
Парни по-хозяйски вошли в дом, и расселись на диване напротив все еще стоящей в ступоре Лены.
– Ну, что, красавица, давай знакомиться, – сказал один из парней, – я – Серый, этот – Длинный, а это – Ден. А тебя как зовут?
– Я – Лена. Нас тут четверо, – сказала девушка, поправляя платье на пышной груди. – Я сейчас одежду им отнесу, и мы придем. А вы тут посидите пока.
Девушка быстро схватила ворох одежды, подхватила на руки дочку и торопливо вышла из дома.
– Хороша телка, – сказал Ден, – и задница круглая, и сиськи большие, и рылом хороша.
– Ничего, вечер длинный, успеем оттрахать, – заметил Серый.
– Эй-эй! Да они сейчас свалят отсюда!– засуетился Длинный.
– Да куда они, нахер, денутся? Народу в садах уже нет, сам видал, а автобус первый только в восемь утра. Темень на улице, куда они с дитем попрутся на ночь глядя? А впрочем, выйди-ка к калитке, покури на всякий случай.
Минут через пять в дом вернулась Лена. На руках она держала завернутую в пеленку Аллочку. Вслед за ней вошли остальные жители дачи, а следом довольный Длинный.
Парни во все глаза рассматривали хозяек. На Кате был короткий махровый халатик, свободно завязанный над выпирающим животом, На ее дочке – маечка и короткая плиссированная юбочка.
– Это моя сестра Катя, это – племянница Маринка. А эту кроху зовут Алла. Она моя дочь.
– Ооо! Такую встречу нужно отметить! – сказал Ден, доставая из кармана широких штанов бутылку дешевой водки и ставя ее на стол. – Девчата, закуска с вас.
Катя осторожно села на край дивана, Маринка устроилась рядом, прижавшись к ней боком.
– Сейчас, на стол чего-нибудь соображу, – сказала Лена, и, передав Аллу Кате, вышла на веранду. Вернулась она быстро, неся стаканы, ложки и салат в мисочке.
– Вот это – дело! – удовлетворенно объявил Ден, открывая бутылку и разливая по стаканам водку.
Кате и Лене пить не хотелось, но отказываться было невежливо, поэтому они тоже взяли в руки наполненные стаканы.
– Ну, поехали! – сказал Серый, чекаясь с парнями и девушками. Как водится, парни допили, а у Кати с Леной осталось.
– Ну а вы чего не пьете? Не уважаете? – недобро прищурился Ден.
– Мне нельзя, я беременная, – быстро сказала Катя.
– А я грудью кормлю, мне тоже нельзя, – сказала Лена, опустив взгляд.
– Ну, а нам можно! – сказал Серый и снова потянулся за бутылкой.
Услышав доносящийся с веранды тонкий свист, Лена вышла, и вскоре вернулась с чайником. На столе появились сахар, печенье и пакетики чая «Липтон». Парни были уже пьяны, и с гордостью рассказывали о своих «подвигах». О том, как дрались с пацанами, наехавшими на их кореша – торговца наркотой, о том, как завалили одного бычару, и потом пришлось сваливать, и ложиться на дно на даче одного другана.