Съев только десерт, отложила вилку, дожидаясь друзей, отправляясь на совместную лекцию, не догадываясь, что пока она старательно конспектировала лекцию, Ноа и Император направлялись в сторону родового поместья Бэйли.
***
- Если бы не знал тебя столько лет, сказал, что ты сошел с ума. Долго нам?
Ноа молча кивнул на шпили у горизонта, плещущееся на ветру узкое полотно знамени с родовым гербом. Уговорить Императора на авантюру оказалось очень просто, воздушник-огневик – Императорская семья владела двумя стихиями – должен был сорвать иллюзию на подъезде к поместью. Ноа хотел разнести в клочья эту набившую оскомину ложь семьи Кайи. Впрочем, давно уже не семьи. И не перед кем-то, а перед самим Императором, чтобы пощечина стала ощутимей, унижение сильнее.
Его Величество от души присвистнул, впившись взглядом в артефакты у окон.
- Тонкая работа, - тихо шепнул он Ноа.
На крыльцо высыпало все семейство Бэйли. Явное смятение на лицах старших бальзамом пролилось на душу. Ноа повернул голову к Императору, кивнул с улыбкой и задержал дыхание, наблюдая, как по щелчку взрываются артефакты по периметру здания, и иллюзия медленно, клочками, сползает, обнажая полуразрушенный дом. Великие, как же хорошо!
Побледневшая леди Бэйли сползла в объятия супруга, приложив к носу платочек, тут же пропитавшийся кровью: видимо, до последнего хотела сохранить иллюзию. Ноа навел справки о семействе Кайи, знал, что достойно сопротивляться Императору леди не сможет, не тот резерв. Мало кто на землях Империи способен на это, возможно наследник да Учитель.
- Лорд Бэйли, нам о многом нужно поговорить. Условия вашего дома к размещению монаршей особы не подходят, о времени аудиенции вам сообщит секретарь. Договора Императорского двора с семьей Бэйли, очевидно, будут… пересмотрены, - обронил Арран Четвертый.
«Разорваны, мой Император», - подумал Ноа, тщательно контролируя хищный оскал.
- И жили они долго, бедно и умерли в порицании, - тихо сказал лорд Герре, направляясь за Императором.
Послание от приставленной к Имре страже пришло уже в Императорском дворце. Арран Четвертый заглянул через плечо своего бывшего канцлера и выразил желание навестить пациентку, так сказать, засвидетельствовать всех соучастников драмы. Судя посланию, с леди Имре творилось что-то непонятное, врачи лишь разводили руками, стража уверенно заявляла, что к пациентке никто не приходил, винить было некого.
Женщину Ноа обнаружил забившейся в угол палаты. Она тихо подвывала от боли, баюкая левую руку у груди. Император, долго не церемонясь, распял Имре по стене, воздушный кляп перекрыл стенания, а они уставились на разрастающийся ожог, занимающий все предплечье. Герб дома Ино Мехту. Изменения затронули не только руку, на шее тонкими линиями проступал витиеватый рисунок, а потом, словно этого было мало, расширился, разросся. Имре безуспешно билась в воздушных путах, плакала, умоляюще глядя на Ноа, беззвучно кричала в кляп.
- Ее жизни что-то угрожает? – буднично обратился Ноа к врачам, ожидавшим тут же.
- Нет, лорд Герре. Показатели в норме. Мы пытались убрать боль, но лекарства попросту выпариваются, стоит оказаться поблизости от леди, магия не действует.
- Пришлите весточку, как все закончится, любопытно взглянуть на конечный результат.
- Ты меня пугаешь в последнее время, - заметил Император, шагнув в портал за лордом Герре.
- Разве не вы научили меня той истине, что преступник должен платить тем, в чем пострадала его жертва?
- Мальчик мой…
- Мой Император. – То, что у друга не было настроения продолжать разговор, Император понял тут же, но уж слишком заинтересовали его мотивы канцлера. Так поступают, когда дело становится слишком личным, личным настолько, что как будто уже свое. И дело тут не только в дружеских чувствах Ноа к Мехту.
- Когда женишься?
- Хоть завтра.
Маневр Императора удался: отвлек от мрачного настроения и получил ответ: во всем виновата женщина.
- Значит, познакомишь ее со мной сегодня, - невозмутимо ответил Император. Архимага бы пригласить, проверить девчонку так внезапно укравшую сердце друга.