С этим предупреждением и дурным предчувствием он вышел. Мгновение спустя я услышала, как захлопнулся лифт в пентхаусе.
Я была одна.
Я взглянула на цифровые часы, расположенные в углу комнаты, заметив, что прошло уже больше часа с тех пор, как я была прикована здесь без отсрочки приговора. Не имея ни малейшего представления о том, что делать, я дернула за наручники еще раз.
Я застонала, не веря во всю эту историю с плащом и кинжалом. Однако я не могла жаловаться, он ушел и на этот раз оставил меня в покое. Разрыв с ним, который заставил меня задуматься, почему? Обычно он не делал ничего подобного, он держал меня как можно ближе, когда я была в его компании.
Телевизор включился, но без видеопотока, только звук.
— Добрый вечер, сэр, — раздался приветственный женский голос. — Могу я взять ваш членский билет, пожалуйста?
Членский билет? Что?
Я напрягла слух, пытаясь уловить приглушенные звуки. Мгновением позже в поле зрения попала затемненная комната с приглушенным освещением, а также две скудно одетые женщины. На лицах у них были одинаковые маски, какие-то птицы. Я склонила голову набок; рисунок был изысканным.
Я не была уверена, к чему он клонил, или какой реакции он от меня хотел. Ревность? Конечно, нет. Он должен был знать, что это невозможно. Фактор шока? Я думаю, в некотором роде, он меня поймал. Как всегда.
Моя губа скривилась, а в животе закрутилась тошнота. Я сидела, не в силах ничего сделать, чтобы отвлечься от того, что происходило передо мной. У меня не было выбора, не было голоса. Он глубоко заперт от стыда.
Меня не нужно было привязывать к этому предмету мебели, как животное. Я была фактически прикована независимо от предмета.
Прикованная. Покорная. Пойманная в ловушку.
Я отчаянно хотела сбежать. Я не могла. Стиснув зубы от этой мысли, я собралась с духом.
Наблюдала и слушала тошнотворные звуки, издаваемые им, и, судя по тому, что я видела, другими мужчинами тоже. Должно быть, он прикрепил камеру к своей одежде.
Звуки и мелькание кожи в затемненной комнате на экране достигли крещендо, и я сжала кулаки. Вы не могли игнорировать что-то подобное, только не тогда, когда это было прямо брошено вам в лицо.
Канал, должно быть, был выключен, когда телевизор потемнел, снова погрузив комнату в жуткую тишину, привлекая мое внимание к тому, что здесь больше никого нет. Прошло уже несколько часов, и я отчаянно хотела встать с этой кровати. И все для того, чтобы посмотреть порно-шоу в прямом эфире. Я бы предпочла окунуть свои глаза в кислоту, чтобы стереть эти образы прочь.
Открывшаяся дверь впустила в комнату маленькую полоску света, за которой последовали четыре крупных человека, или, лучше сказать, четверо крупных мужчин. Все мое тело сковал ужас.
Черт, нет.
Мужчина, идущий впереди, направился ко мне, в то время как остальные отошли в другой конец зала и налили себе в баре по вкусу. Все в масках, надежно скрывающих свои личности. Монстр, которого я знала, склонился над кроватью, нависая надо мной.
— Эти женщины такие же, как ты, маленький ангелочек. А?
Должно быть, мое озадаченное выражение лица было очевидным.
— Я мог бы позволить им всем забрать тебя… — он позволил этому предупреждению закрепиться, прежде чем продолжил: — Но я не буду. Я слишком сильно люблю твою киску, чтобы осквернять ее членом другого мужчины.
Я стиснула зубы, гадая, к чему это привело бы.
Угроза витала между нами. Если он позволил бы им, они все могли делать со мной все, что захотели. К сожалению, он знал меня слишком хорошо. Повреждение моего разума оказало большее влияние, чем мое тело.
Он потратил время, чтобы изучить меня как свой лучший объект, убедившись, что знал, как со мной обращаться. Он хотел заявить права на каждую часть меня.
Почему здесь другие люди? Что я упускаю?
— Ты проявляла интерес к групповым занятиям, не так ли?
Я напряглась. Без сомнения, он имел в виду Престона, Техаса и Холлиса. Я знала, что общение с ними оказало бы негативное влияние. И все же я просто дружила с ними, это все, что могло быть. Из-за этого ничего больше.
Небрежно сунув руки в карманы, он сказал:
— Твои действия имеют последствия.
— Что ты имеешь в виду?
Сегодня вечером он говорил загадками. Просто изложи это мне ясно.
Усмехнувшись, он грубо схватил меня за подбородок.
— Ты можешь винить себя и свое поведение за то, что тех женщин грубо оттрахали, — ухмыльнулся он, — сегодня вечером. Это все из-за тебя. Я говорил тебе раньше, я проясню это еще раз. Сделаешь что-то, с чем я не согласен или что мне не нравится? Не только ты будешь иметь дело с последствиями, во всяком случае, напрямую.