Я заглотила наживку, раскрытую для меня, и схватила ее быстрыми и болезненными движениями. Я проверила его телефон, на котором не было абсолютно ничего, никаких необычных контактов. Я раздраженно фыркнула.
Как только я решила положить его обратно и убедиться, что все выглядит неуместно, я заметила неназванное приложение. Должно быть, я случайно пролистала мимо него раньше. У него была своя страница с заметным дизайном в виде пламенного красного узора, соответствующего карточке, которую я положила в карман из его квартиры. Я нажала на нее и столкнулась с пустой стеной, полной контента, защищенного паролем.
Мысленно решив, что мне нужно стать хакером, чтобы я могла взломать этот защищенный контент методом грубой силы, я хихикнула. Это было совершенно неуместно, учитывая положение, в котором я оказалась, но кого это волновало? Потому что то, что тебя не убило, дало тебе чертовски много нездоровых механизмов совладания и по-настоящему развратное, мрачное чувство юмора.
Телефон громко запищал, сообщая о входящем сообщении, и я лихорадочно нажала на кнопку, чтобы включить его в бесшумный режим. Я затаила дыхание, крепко сжала телефон и прокралась по коридору. Душ был выключен. У меня были минуты, может быть, секунды, до того, как он вышел бы, и я не могла держать в руках его телефон. Бог знал, какое наказание я получила бы за это.
Я легкими шагами вернулась в гостиную, украдкой взглянув на сообщение с неизвестного номера с адресом, больше ничего не указано. Я положила его обратно на подлокотник дивана, запечатлев в памяти этот адрес, чтобы разобраться с ним гораздо позже, когда он не наступал бы мне на пятки.
Я прошла на кухню, доставая из холодильника все необходимое для сэндвича. Я разрезала хлеб пополам острым ножом, когда он вернулся в комнату, элегантно одетый. Он уходил. Нож казался тяжелым в моих пальцах, и я осторожно положила его на столешницу, мои глаза были прикованы к нему, когда мои пальцы зависли над рукояткой, не выпуская ее полностью. Я задумалась.… могла бы я? Стала бы я? Должна ли я?
— Ты становишься храброй, маленький ангелочек, — прокомментировал он со смехом в голосе. — Или очень сумасшедшей.
Мне становилось все труднее сдерживать отвращение, которое я испытывала к нему. Оно стало самостоятельным существом, неохотно просачиваясь сквозь мои поры, желая ударить его, причинить боль, искалечить. Подать ему блюдо мести, которое было бы в высшей степени оправдана.
— Если у меня и сумасшествие, то это из-за тебя.
Я схватила свой сэндвич, положила его на тарелку и скользнула на один из барных стульев.
Его взгляд стал жестче.
— Мне нужно кое-где быть. Этот разговор не окончен.
Я проигнорировала его слова, откусив от сэндвича, когда он уходил.
Это никогда не закончится.
Мой сэндвич был давно съеден, я в задумчивости соскользнула с барного стула. В размышлениях. Мои мысли всегда кружились со скоростью миллион миль в час.
Я начала приводить себя в порядок. Вода в душе заставляла меня съеживаться каждый раз, когда попадала на больную часть моего тела. Даже уменьшение давления на кране не помогло, но я продолжала. Проводя мочалкой по коже, я вздохнула с облегчением от знакомого ванильного средства для умывания для тела, аромат которого возвращал меня к частичке нормальности.
Я вытерлась, чувствуя себя немного более похожей на саму себя. Почистив зубы и натянув кое-что из одежды, я нанесла макияж, скрывающий застарелые темные следы усталости, присутствующие и ярко выраженные у меня под глазами.
Выполнено. Я улыбнулась себе в зеркало и поморщилась от того, насколько фальшиво это выглядело. Любой бы увидел это сегодня насквозь, если бы я столкнулась с кем-то.
Я плюхнулась на заднее сиденье "Uber", который ждал меня, когда я спустилась вниз, и пристегнула ремень безопасности. Я выбрала точку на несколько улиц дальше от места назначения, потому что я не была дурой.
Тревога угрожала разразиться, и чем ближе я подъезжала к адресу, тем сильнее сжималась моя грудь. По мере приближения зданий становилось все меньше, а пространство открывалось для нескольких больших складов. Я вышла из машины, опустив голову, не желая привлекать к себе внимания и надеясь, что люди, которые входили и выходили из зданий, не задавали бы мне вопросов. Я свернула за угол и нашла то, что искала.
Это было пресно, ничем не выделялось. Большое здание из темного кирпича встретило меня серой облицовкой наверху, которая тянулась сбоку, откуда открывался широкий доступ для автотранспорта, окнами в самой высокой точке и широким стеклянным дверным проемом, демонстрирующим приемную. Я осторожно приблизилась.