— Так, — вздохнул майор Меролл. — Продолжайте, Блэнд, продолжайте. Как вы думаете, что бы она могла сделать с трупом леди Стаббс, если преступница она?
— Спрятала в лесу, закопала или сбросила в реку.
— Но последнее сделать было бы нелегко, не так ли?
— Это зависит от того, в каком месте совершилось преступление. Леди Стаббс была довольно тяжела. Если это произошло недалеко от лодочного домика, она могла дотащить ее до края настила и сбросить в воду.
— На глазах у пассажиров прогулочных теплоходов?
— Это было бы для них лишь первым актом спектакля, поставленного мною позже. Рискованно, но возможно. Однако я считаю более вероятным, что труп она где-то спрятала, а в Хэлм бросила только шляпу. Видите ли, она очень хорошо знает дом и поместье, и спрятать труп для нее, может быть, не представляло особого труда. А позже она могла избавиться от него, сбросив его в реку. Как знать? Конечно, — добавил Блэнд, словно эта мысль только сейчас пришла ему в голову, — если убийца она. Откровенно говоря, сэр, я больше подозреваю де Суза…
Других версий не было. Майор Меролл взглянул на Блэнда и откашлялся.
— В итоге выходит следующее: у нас есть пять-шесть человек, из которых кто-то в большей, кто-то в меньшей степени может быть заподозрен в убийстве Марлен Таккер. В общих чертах мы можем судить о мотивах убийства. Ее убили потому, что она что-то видела. И это все. Но, пока мы не узнаем, что же она видела, мы не узнаем, кто убийца.
— Рассуждая так, вы несколько усложняете вопрос, сэр.
— Да, конечно! Но под конец все станет на свои места.
— А тем временем, смеясь в кулак, парень покинет Англию.
— Вы уверены, что это он, не так ли? Нет-нет, я не говорю, что вы ошибаетесь. Все равно… Во всяком случае, — пожав плечами, добавил он после небольшой паузы, — это лучше, чем убийца-психопат. Будь это маньяк, мы, вероятно, занимались бы уже третьим убийством.
— Говорят, пришло две беды — жди третьей, — мрачно заметил инспектор.
Эту поговорку он вспомнил на следующее утро, когда услышал, что старик Мэрделл, возвращаясь поздно вечером домой с противоположного берега, утонул в реке. Старик ездил в Гитчэм и в своем излюбленном кабачке, должно быть, выпил лишнее. Он упал в воду, когда причаливал к пристани. Его тело нашли на следующее утро, лодку унесло течением.
Дознание было простым и кратким. Ночь была темная и ненастная. Старик Мэрделл выпил три пинты пива. Ему было девяносто два года. Причина смерти — несчастный случай…
Глава 15
Эркюль Пуаро сидел в квадратном кресле перед квадратным камином в квадратной комнате своей лондонской квартиры. Перед ним лежало великое множество предметов, которые не были квадратными, у них были причудливые, почти фантастические закругления. Рассматривая каждый предмет в отдельности, невозможно было бы постигнуть его значение в обыденной жизни. Он казался бы невероятным, бессмысленным и совершенно случайным. На самом же деле эти предметы не представляли ничего необычного. Каждый имел свое особое место в особом целом. Расположенные в определенных местах этого особого целого, они приобретали не только смысл, но и создавали определенную картину. Иначе говоря, Эркюль Пуаро составлял картину-головоломку. Эта игра была его любимым занятием. Он находил, что это и развлекает, и успокаивает.
Он смотрел на нижнюю часть рамки, где зияло бесформенное пятно. Оно вносило диссонанс в определившийся порядок. Игра напоминала ему его собственную профессию. Там тоже встречаешься со множеством разнообразных, казалось бы, совершенно не связанных между собой фактов, которые, несмотря на кажущуюся несовместимость, будучи помещенными на свое особое место, воссоздают целостную картину. Его пальцы ловко поддели непонятный темносерый кусочек и втиснули в голубое небо. Кусочек оказался частью самолета.
— Так, — пробормотал Пуаро, — вот оно что. Один ничего не обещающий кусочек сюда, другой, непонятный, — туда, и непонятное становится понятным: у всех у них свои места и, когда они займут их… Eh bien [14]! Дело сделано! Все ясно. Все, как на картинке!
С поспешностью он втиснул подряд небольшую часть минарета, кусочек, похожий на полосатый навес (на самом деле это был зад кошки), и недостающий кусок солнечного заката.
«Если бы сразу знать, что должно получиться, подбирать было бы легко, — подумал Пуаро. — Но в том-то и дело, что не знаешь. Так и у нас — ищешь не там, где нужно, или не то, что нужно». — Он с досадой вздохнул и перевел свой взгляд с только что составленной картины на кресло у противоположного края камина. В нем полчаса назад сидел инспектор Блэнд. Он пил чай с коржиками (тоже квадратными) и вел грустную беседу. Он приехал в Лондон по служебным делам и, покончив с ними, зашел к Пуаро, желая, как он сам объяснил, узнать, не было ли у месье Пуаро каких-нибудь новых предположений. Затем он изложил свои собственные идеи. По всем основным пунктам Пуаро с ним соглашался. Он считал, что инспектор Блэнд подошел к вопросу по-деловому и без предубеждений.
Со времени событий в Нэсс-Хауз прошло больше месяца, почти пять недель. Это было время застоя и неудач. Труп леди Стаббс найден не был. Ничто не указывало и на то, что она жива. Факты, которыми располагал инспектор Блэнд, несмотря на всю их противоречивость, свидетельствовали о том, что она была мертва.
— Конечно, труп могло и не вынести течением, — сказал Блэнд. — И, поскольку он в воде, нечего и говорить о нем. Он еще может всплыть, но опознать его будет трудно.
— Есть еще один вариант, — заметил Пуаро.
Блэнд кивнул.
— Да, я о нем думал, — ответил он. — Я не перестаю думать о нем. Вы имеете в виду, что труп может быть там, в Нэсс. Спрятан в таком месте, где мы и не подумали бы искать. Такой вариант возможен. К тому же старинный дом и такой участок! Там есть места, о которых и не подумаешь, что они там могут быть. — Он немного помолчал и продолжал: — Всего лишь позавчера я был в одном помещении. В бывшем бомбоубежище, построенном еще во время войны. Весьма неосновательное сооружение в саду у стены дома. После войны над полуразрушенным убежищем насыпали грунт, наделали искусственных холмов, насадили кустарник. Проходя мимо, никогда не подумаешь, что там находилось убежище и что под землей есть помещение. Из подвала дома от винного хранилища к нему идет подземный ход. Я именно это имел в виду, когда упомянул о старинном доме и об участке. Возможны ведь и другие места, о которых никто из посторонних не знает. Я думаю, что под домом вряд ли может быть тайник, похожий на убежища священников, или что-нибудь в этом роде….
— Едва ли — не то время.
— То же самое говорит и мистер Уэймен. Он говорит, что дом был построен около 1790 года и священникам в то время уже ничто не угрожало. Но все равно, в доме могли быть какие-либо переделки, перестройки, о которых кто-нибудь из семейства должен знать. Как вы считаете, месье Пуаро?
— Это вполне возможно, — ответил Пуаро. — Я решительно поддерживаю вашу мысль. Если допустить такую возможность, тогда напрашивается вопрос: кто об этом знает? Полагаю, что кто-либо из живущих в доме.
— Несомненно. Но в таком случае отпадает версия относительно де Суза, — заметил инспектор Блэнд с недовольным видом. Он все еще подозревал его.
— Естественно, — продолжал он, — кто-нибудь из тех, кто живет или жил в доме, например, слуга или член семьи. Из тех, кто в доме находился временно, — едва ли. И меньше всего тот, кто в дом лишь приходит, — супруги Легги, к примеру.
— Человек, который должен знать и который мог бы рассказать вам об этом, есть. Это миссис Фоллиат, — сказал Пуаро.
Он был уверен, что миссис Фоллиат о Нэсс-Хауз знала все. Миссис Фоллиат знала очень многое. О том, что Хэтти Стаббс умерла, она знала с самого начала. Еще до ее смерти и смерти Марлен она знала, что мир очень безнравствен и в нем очень много злых людей. Пуаро с досадой думал, что миссис Фоллиат была ключом ко всей этой истории, ключом, который не так просто повернуть в замочной скважине.