– София Юрьевна, ужин будет готов через час, – сказала служанка, заглядывая в мою комнату.
– Спасибо, я поняла, – ответила и обреченно выдохнула.
Нужно срочно привести себя в порядок. Я подскочила и понеслась в душ. Нужно выполнить свое обещание и не позволить ему меня касаться, но заставить страстно желать…
***
Сидела за столом и сверлила глазами незнакомку, которая мило улыбалась накаченными губками и нежным голоском щебетала с Клавдией и Даниилом. Девушка имела невероятно длинную шею и смазливое личико. Белые волосы аккуратно уложены в красивую причёску, а платье очень явно подчеркивало её большую наверняка силиконовую грудь. Я смотрела на неё, и меня аж тошнило от этой картины. Мужчина расплывался перед ней в улыбке и, казалось, лапал её под столом.
– Я так рада, что ты смогла прийти к нам сегодня, – произнесла Клавдия и погладила эту гусыню по руке.
– Ой, я тоже рада Вас видеть, – прошипела и снова расплылась в улыбке перед Даней. – Кстати, я помню, что забыла как-то свой шарфик у тебя. Он мне очень дорог, и я хотела бы его вернуть, – подмигнула она мужчине.
Вот дрянь! Сказала бы прямо, что горит желанием раздвинуть ноги перед моим братиком.
– Да, он у меня в комнате в целости и сохранности. После ужина поднимемся ко мне, и я тебе его верну, – также подмигнул ей Даня.
– А разве можно воспитанной леди уединяться с мужчиной в комнате? – не смогла сдержаться и вмешалась в разговор.
Помешать этим голубкам трахнуться могла только Клавдия, которая должна была непременно меня поддержать!
– У Вас очень милая племянница, – злобно зыркнув на меня, сказала Олеся.
– Да, она ещё многому должна научиться, – ответила Клавдия и виновато улыбнулась.
Что? И это всё, что ты хочешь сказать? Похоже, в этом доме только от меня требуют соблюдения правил приличия!
– Если ты закончила ужинать, мы можем идти, – утерев салфеткой губы, произнёс мужчина, и голос его прозвучал ну очень многообещающе!
Кобелина!
– Да-да. Я уже всё. Идём, – встрепенулась гусыня и последовала следом за Даниилом, едва не выскакивая из своего дурацкого платья.
К горлу подступила горечь. Сердце больно сжалось, и слезы вот-вот готовы были брызнуть из моих глаз, но я смогла взять себя в руки и не подать вида.
– Я могу тоже пойти в свою комнату? – тихо спросила, желая в данный момент провалиться сквозь землю.
– Конечно, если ты уже сыта, то можешь идти готовиться ко сну. Завтра первый учебный день, ты должна быть готова.
Я кивнула головой и понеслась вверх по лестнице. Проходя мимо комнаты Даниила, не смогла сдержаться и прислонила ухо к двери. В комнате было тихо, конечно, они бы не успели так быстро начать самое важное. Сейчас, наверное, они целуются или просто ласкают друг друга.
Не в силах больше держать слезы, я поспешила в комнату, чтобы заткнуть свой безумный крик подушкой. Как же мне больно! Почему мне так больно?..
***
За завтраком я постаралась даже не смотреть в сторону бессовестного братца. Быстро поела и поспешила в машину к водителю. Первый день, нельзя опаздывать. Сейчас некогда думать об этом придурке. Мне предстояло попасть в общество одних благородных девушек и, как они меня примут, я не знала.
Возле входа в здание меня ждала директриса. Конечно, после такого внушительного конверта она просто обязана меня проводить в нужную группу. Вошла в аудиторию, и в глазах снова зарябило. Девушки сидели все в одинаковой недвижимой позе – голова поднята, взгляд строго на преподавателя, спина ровная, будто сзади привязана палка, руки сложены на столе перед собой. Белая блузка, чёрная жилетка и юбка в черно-коричневую клетку. Ужас!
– Девушки, это София Кошкина. Она теперь будет учиться в вашей группе. После занятий покажите ей, где библиотека и помогите наверстать уже пройденный вами материал.
Даже ни одного смешка в мою сторону. Ни одного косого взгляда или прикола касаемо моей фамилии. За столами все сидели, будто совершенно не живые. Я так точно не смогу!
Не смогу…
Преподавательница сказала сесть на свободное место и начала лекцию. Первым уроком была история. Я писала конспект, совершенно не вдумываясь в слова. Иногда даже приходилось переспрашивать, чтобы не потерять суть текста. От гробовой тишины в классе становилось до ужаса не по себе. Когда у меня упала ручка, казалось, грянул гром, и все вздрогнули, но, черт возьми, даже не оторвали глаз от своих тетрадей! Вот это дрессировка! Интересно есть здесь те, кто учится тут по собственному желанию? Слабо верилось, что все на самом деле такие зомбированные. Другим словом я не могла назвать этих девушек.