Осторожно пригубив чуть терпкий алкоголь, девушка слегка подалась вперед и губами оторвала от грозди виноградинку. Иван завороженно наблюдал,как ягода исчезла у нее во рту, старательно сдерживая учащенное сердцебиение.
Кошачьи глаза туманно блестели, слегка подернутые дымкой шампанского.
Такая близкая, такая желанная, такая непокорная… Блондин терял голову, лишь чудом сохраняя остатки самоконтроля.
Усмехнувшись, Таня отстранилась, резким движением откатывая стол, снабженный колесиками, в сторону. Иван слегка растерялся, не понимая, что девушка затеяла, но не в силах отвести взгляд от ее фигуры и ожидая дальнейших действий. А Таня не торопилась. Словно потеряв к покровителю интерес, она обогнула одиноко стоящий стул и прошлась по кабинету, незаметным движением руки активировав скрытый музыкальный центр, тут же наполнивший комнату красивым голосом известного испанского певца. Кто сказал, что раздеваться нужно непременно под медленную композицию? Лично сама Таня так не считала, выбрав довольно бодрый трек.
Затаив дыхание, блондин впился взглядом в гибкое женское тело, которое плавно извивалось в трех шагах от него, изредка касаясь пальцами спинки стоящего рядом стула. Шляпа была небрежно сброшена в сторону, позволяя резинке соскользнуть с волос, отчего они рыжей волной обрушились на плечи. Одним коленом встав на сиденье стула, стоящая к Ивану вполоборота, девушка запрокинула голову, одновременно расстегнув на блузке пару пуговиц и при этом продолжая двигаться под музыку. Стул в секунду оказался развернут спинкой к девушке, которая на мгновение опустила голову, позволяя волосам скрыть лицо. Таня плавно подалась в сторону, чувственно крутя бедрами, обтянутыми плотной тканью юбки, которая одним движением скользнула на пол, обнажая красные трусики и черные сетчатые чулки. Молниеносным движением туфли отшвырнув юбку к ногам совершенно обалдевшего Ивана, Таня повернулась к покровителю спиной, продолжая танец. Блондин нервно сглотнул, боясь отвести от нее взгляд. Когда Таня повернулась, то решительно сделала шаг вперед, но радость парня была преждевременной –девушка поставила одну ногу на стул, демонстрируя великолепную растяжку, и провела ногтем по чулку от бедра до щиколотки, словно размышляя, стоит ли его снимать. Решив повременить, она уселась на стул лицом к Ивану, разведя ноги в сторону. Парень в нетерпении подался вперед, но девушка строго погрозила ему пальцем, расстегивая на блузке еще пару пуговиц и демонстрируя красный бюстгальтер, который просто потрясающе подчеркивал округлую линию груди. Голос певца завораживал, Иван начал сомневаться, реальна ли сидящая перед ним нимфа, зеленые глаза которой обещали все и одновременно ничего.
Стул внезапно Тане надоел –соскользнув с сиденья, девушка медленно опустилась на корточки. Потом так же не спеша поднялась на ноги, проводя руками по своему телу. Блузка была уже расстегнута, с каждым движением своей хозяйки самовольно сползая с ее плеч. Вспомнив про компромат, Таня перестала дразнить Ивана недоступностью своего тела и уселась лицом вперед блондину на колени, продолжая танец уже там.
Раздавшиеся сзади аплодисменты заставили девушку испуганно обернуться и остолбенеть –на стуле, с которым она танцевала минуту назад, вольготно расположился Глеб, появление которого осталось загадкой как для самой Тани, так и для Ивана –пара была слишком поглощена друг другом.
========== Часть 40 ==========
Стройные ноги, обутые в элегантные туфли PRADA на двенадцатисантиметровых шпильках, привлекли внимание Глеба гораздо больше, чем их обладательница. Выше, конечно, тоже было на что посмотреть, но сталкиваться с горящими зелеными глазами парень не спешил. Однако, сама Таня, соскользнувшая с колен Ивана и на мгновение прижавшая палец к губам блондина в просьбе молчания, решила иначе –пользуясь тем, что Бейбарсов сосредоточил все свое внимание на ее ногах, девушка положила руки ему на плечи, обтянутые темно –бордовой футболкой. Прикосновение было властным, тонкая ткань футболки не помешала длинным ногтям впиться в кожу. Довольно ощутив, что парень явственно вздрогнул, рыжеволосая испытала мстительное желание ввинтить ему в ногу острый каблук, но отвлеклась от этой заманчивой мысли, так как Глеб просто схватил ее за талию и усадил себе на колени.
-Что ты делаешь, мать твою? -обреченно выдохнула она ему в губы, которые дрогнули под ее дыханием. Глеб не ответил, властно срывая рубашку с ее плеч и отбрасывая мешающую шмотку в сторону. –Уходи, -прерывистый шепот. –Уходи сейчас же, -и дрожь по телу, едва его руки скользнули вдоль позвоночника, нашаривая застежку бюстгальтера.
Иван отстраненно наблюдал за этой сценой, ничем не выдавая того, что находится в тихом бешенстве. Прекрасно начавшийся вечер закончился совершенно отвратительно. Уже не обращая на происходящее ровным счетом никакого внимания, блондин протянул руку к столу, взял бокал шампанского и залпом, не поморщившись, осушил до дна, совершенно не ощутив вкуса элитного напитка.
Подавив совершенно неуместное желание грохнуть тонкий фужер из чешского хрусталя об пол, Иван поднялся на ноги и молча покинул кабинет, здраво рассудив, что делать ему здесь больше нечего. Тихо прикрыв дверь, он оглядел пустынный холл и направился в сторону основного зала, намереваясь посмотреть стриптиз –в конце концов, Таня далеко не единственная танцовщица в этом клубе.
-Твой кавалер проявил несвойственное ему благоразумие, -с усмешкой заметил Глеб, удерживая рванувшуюся было следом за блондином девушку.
-Ты не понимаешь! –Таня зло взглянула на своего кареглазого мучителя. –Ты вообще ничего не понимаешь! –вырвавшись из его рук, она остановилась в двух шагах от Бейбарсова, отыскивая взглядом свою одежду. Подняв с пола рубашку, девушка набросила ее на плечи и, не тратя времени на застегивание пуговиц и поиск остальной части гардероба, практически бегом помчалась догонять Ивана.
Оказавшись в холле, Таня достигла дверей основного зала и, внезапно передумав, сменила траекторию движения. Толкнув рукой едва прикрытую дверь главного входа, она ступила на крыльцо, подставляя разгоряченное тело приятной ночной прохладе. Легкий ветерок всколыхнул наброшенную на плечи рубашку, растрепал окончательно и без того взлохмаченные волосы, утешающе скользнул по изогнутым в непонятной усмешке губам.
Вскинув голову, девушка посмотрела на темно –синее небо, усыпанное бесчисленными точками звездной россыпи и, легким движением руки отбросив с лица мешающую прядь волос, медленно спустилась с высоких ступеней на подъездную дорожку, выложенную фигурной тротуарной плиткой. Каблуки издавали решительный злой цокот, когда Таня прошла мимо небрежно припаркованного неподалеку «Ягуара». Не успела девушка миновать иномарку, как та тихо пискнула, коротко мигнув фарами. Таня остановилась, неспешно поворачивая голову и кидая безразличный взгляд в сторону крыльца, на котором, небрежно облокотившись на высокие перила, стояла до боли знакомая мужская фигура.
Отвернувшись, девушка продолжила движение, обращая на Глеба внимания столько же, как на тротуарную плитку под ногами, обутыми в бешено дорогие туфли.
Достигнув «Порше», девушка ласково провела ладонью по капоту машины и, не останавливаясь, пошла дальше, привычно сворачивая за угол клуба и теряясь в дымке ночи, едва разгоняемой неяркой подсветкой фонарей, установленных за периметром клуба.
Прислонившись спиной к холодному камню стены, Таня попыталась привести душевное состояние в порядок. В висках пульсировала кровь, руки мелко дрожали, а желудок скрутила болезненная судорога.
Сделав глубокий вдох, девушка невероятным усилием обрела обычную невозмутимость и, отлепившись от стены, двинулась в обратном направлении.
Глеб все еще стоял на крыльце, взглядом скучающе скользя по десятку дорогущих иномарок, припаркованных неподалеку, когда из темноты вынырнула стройная девичья фигура, сопроводив свое появление уверенным грохотом каблуков. Рыжие волосы спадали на плечи слегка вьющимися прядями, походка была летящей, а приспущенная до локтей рубашка совершенно не скрывала практически обнаженное тело своей владелицы. Бейбарсов видел перед собой сейчас ту, ради которой в «Серебряную кобру» каждую ночь приезжали самые обеспеченные мужчины города –непокорную, уверенную в себе и циничную красавицу, которая шла по разбитым сердцам с такой же легкостью, как в данный момент по тротуарной дорожке.