– Тебе не нравится? – спросил Энтони. – Она висела в моей спальне, которую я делил с братьями в Лондоне, и я перевез ее сюда совсем недавно. Если хочешь, прикажу снять.
Тесса была благодарна мужу за заботу. Хотя на картине не было крови, она тем не менее не соответствовала спокойной обстановке спальни. Изображенные на ней охотники и собаки во весь опор мчались за убегающей от них лисицей. Девушка понимала, почему эта картина висела в спальне Энтони в Лондоне. В городе ему не хватало связанных с охотой острых ощущений.
– Не стоит, – тепло ответила девушка. – Она прекрасно передает атмосферу этой стороны жизни. И если мы когда-нибудь надолго остановимся в каком-нибудь другом месте, я с удовольствием возьму картину с собой.
Энтони улыбнулся, пинком захлопнул дверь и заключил жену в объятия.
– Мне кажется, я самый счастливый мужчина на земле, – сказал он. – Ты неповторима, Тесса.
Девушка с бешено колотящимся сердцем взглянула на мужа и его губы, находящиеся всего в нескольких дюймах от ее лица.
– Это хорошо, милорд?
– Очень, миледи, – ответил Энтони и накрыл своими теплыми губами губы жены. Он еще крепче стиснул объятия, прижав девушку к себе. Ощущение крепкого тела мужа доставило Тессе необыкновенное удовольствие, и ей захотелось еще теснее прижаться к нему.
Поцелуй Энтони стал глубже. Потом он слегка отстранился, но лишь для того, чтобы провести губами по щеке жены и спуститься к ее шее. Волосы Тессы были высоко заколоты на затылке, и теперь губы Энтони беспрепятственно скользили по ее нежной коже.
Зарывшись лицом в ложбинку у основания ее горла, Энтони медленно расстегнул крошечные жемчужные пуговицы на спинке платья до самой талии, а когда пальцы коснулись обнаженной кожи над линией корсета, Тесса запрокинула голову и судорожно втянула в себя воздух, восхищенная новым для нее ощущением. Энтони с улыбкой взглянул на жену.
Теперь, когда все до единой пуговицы были расстегнуты, Энтони медленно и осторожно потянул платье жены на себя. Он вновь накрыл губы Тессы своими, и через секунду платье лежало у ее ног переливающимся облаком атласа и бархата. Теперь его пальцы неспешно и осторожно развязывали корсет.
В этот момент Тесса подумала о том, насколько умело расправляется Энтони с крошечными пуговицами и лентами на корсете, даже не глядя на них. Это говорило о его искушенности в подобного рода делах. Мысль причинила девушке боль, но потом снова возникли манящие губы Энтони, и Тесса забыла обо всем на свете.
Вскоре корсет утонул в облаках атласа, лежавшего у ее ног, и Тесса осталась в одной лишь сорочке. Девушка судорожно сглотнула и осторожно положила руку на широкую грудь Энтони, вздымающуюся под тончайшим темно-синим сукном сюртука и белоснежной тканью сорочки. Она с трепетом ждала, что же случится дальше.
– Я был бы рад, если бы ты помогла мне освободиться от одежды, – пробормотал Энтони, потеревшись кончиком носа о чувствительное место за ухом жены.
Девушка снова сглотнула, а потом, робко взглянув на мужа, принялась развязывать дрожащими пальцами его шарф, в то время как он гладил ее обнаженные руки, чтобы согреть их. У Тессы ушло на это несколько минут, потому что в отличие от Энтони она никогда не делала ничего подобного.
Справившись наконец с замысловато завязанным шарфом, Тесса расстегнула три пуговицы на рубашке мужа, а потом остановилась, ощутив неловкость.
– Я… я думаю, тут мне понадобится твоя помощь. – Голос ее дрогнул.
Усмехнувшись, Энтони вытащил рубашку из штанов, быстрым движением снял ее и швырнул на кучу белеющей на полу одежды. Глаза Тессы слегка расширились, и она несмело коснулась кончиками пальцев жестких завитков волос на груди мужа. Ее муж был великолепен.
Тесса ощутила, как Энтони затаил дыхание от этого прикосновения, но потом снова прижал жену к себе, и теперь их разделяла только тонкая ткань ее сорочки. Плотно прижатая к телу мужа, Тесса ощущала его возбуждение.
Поцелуи Энтони становились все настойчивее. Теперь он развязывал ленты на сорочке жены. Немного поколебавшись, Тесса провела руками по теплым бокам мужа, а затем принялась неловко расстегивать пуговицы на его брюках. С губ Энтони сорвался еле слышный стон.
– Я… я, кажется, понимаю, – выдохнула Тесса. – Это как на охоте. Сначала затаив дыхание, выслеживаешь лисицу, а потом… – Тесса наконец расстегнула пуговицы, и плоть Энтони вырвалась на свободу.
Он тихонько засмеялся.
– И что же потом? – спросил он.
Тесса засмеялась, хотя все ее существо содрогалось от желания и любопытства.
– Одна охота отличается от другой, разве нет? – спросила она спустя мгновение. – Ничего подобного я еще не испытывала в своей жизни и не знаю, что последует дальше.
– Я покажу тебе, – ответил Энтони, внезапно посерьезнев. Он подвел жену к кровати, и та в замешательстве посмотрела на откинутое в сторону покрывало.
Усадив жену на край кровати, Энтони опустился на колени, чтобы снять с нее туфли и чулки. Это было простое и вместе с тем опьяняющее действо. Сняв один чулок, Энтони поцеловал ее коленку и улыбнулся, когда у нее перехватило дыхание.
– Ничто не сравнится с тем, что нам еще предстоит, дорогая, – сказал Энтони, снимая с жены второй чулок и садясь рядом с ней, чтобы освободиться от собственных носков и ботинок. Поспешные движения выдавали его нетерпение, и один из шнурков запутался, когда Энтони пытался его развязать.
– Первая остановка, – сказал он с улыбкой, распутывая узел. Затем отбросил в сторону ботинок и снял носок. – А теперь мы снова нашли след. – Он подмигнул.
Тесса молча кивнула. Она слышала, как громко стучит ее сердце.
Встав с кровати, Энтони стянул с себя брюки и снял сорочку с Тессы. Теперь оба остались в чем мать родила.
Тесса изо всех сил старалась унять свое любопытство и не таращиться на мужа. Она даже не представляла, что мужское тело может настолько отличаться от ее собственного, что оно может быть таким восхитительным и таким большим. Она видела, как спариваются лошади и овцы, но всегда полагала, что отношения между людьми должны быть более возвышенными. А теперь чувствовала себя словно разгоряченная кобыла, отчаянно желающая жеребца.
– Иди ко мне, Тесса.
Последние сомнения покинули ее, и она прильнула к мужу, желая поскорее ощутить прикосновение его обнаженного тела к своему.
Сначала Энтони долго и страстно целовал жену. Потом бережно опустил ее на кровать.
– Я хочу, чтобы это было незабываемо и совершенно, – прошептал он.
Тесса не знала, чего ожидать, но не сомневалась, что все будет чудесно. Энтони приподнялся на локтях и посмотрел на жену. Ее вновь охватило смущение, и она попыталась прикрыться рукой, но Энтони покачал головой.
– Не надо. Я хочу посмотреть на тебя, Тесса. Ты такая красивая. Даже красивее, чем мне рисовало воображение все эти несколько недель.
Девушка робко улыбнулась:
– Ты тоже?
С того самого момента, как Тесса поняла, что их свадьба неизбежна, все ее мысли; мечты и сны были наполнены одним лишь Энтони: что он скажет, что сделает, какой будет их брачная ночь. Однако реальность оказалась куда более захватывающей. Неизвестно откуда взявшаяся неуверенность слегка омрачила радость Тессы, но Энтони, словно заметив перемену ее настроения, вновь накрыл ее губы своими, на сей раз плотно прижав ее тело к кровати своим. Затем, перекатившись на бок, принялся осыпать жену ласками. Он коснулся ее плеч, затем прошелся по шее и спустился ниже.
В этот момент Тессе показалось, что все ее тело охвачено пламенем, и горячая волна вот-вот выплеснется наружу. Энтони провел рукой по шее жены и накрыл ладонью ее грудь.
– Ты такая красивая, – шепотом повторил Энтони.
Тесса могла бы сказать то же самое, потому что тело ее мужа с его упругими мышцами, перекатывающимися под глянцевитой кожей, казались ей творением античного скульптора или художника. Она всегда восхищалась телосложением породистых жеребцов, но это было совсем другое. И этот мужчина, этот Аполлон, принадлежал ей.