– Да я не об этом, лейтенант! Какой вы тупой! Я – в принципе против того, чтоб мои вещи лапали и осматривали посторонние! Тем более – мужчины! Это – интимные предметы туалета! Какое вы имели право ковыряться в них?! Пусть и продезинфицированными руками.
На это замечание довольно долгое время никто не мог ничего ответить – поскольку никому просто ничего достойного в голову не приходило. Затем техник Ходжес сказал:
– Мадам! Если вам от этого станет спокойней, могу сообщить: все ваши вещи выстирал, и выгладил вашим же утюгом лично я. Один. И никто другой в них не «шарил», не ковырялся, и не осматривал. И уж можете быть уверены: про такой «подвиг» я ни с кем особо распинался не…
– Вот как? Хм-м… – похоже было, что дама сменила гнев на милость, услышав подлинное раскаяние в голосе техника. Во всяком случае, она убрала свирепое выражение на лице, а головку вздёрнула, – В таком случае, спасибо ещё раз, техник. Только не считайте, что это накладывает на меня какие-то обязательства по отношению к вам! Ни в каком плане!
– Ну что вы, леди! Мне такое и в голову не приходило! – но взгляды, которыми техник награждал пробуждённую, пока первый помощник помогал ей вытереться, противоречили этим словам, и женщина не могла, конечно, их не заметить.
– Ладно. Отвернитесь все! Мне нужно одеть… – тоненькие кружевные трусики, которые бледная рука достала из коробки не оставляли сомнения в том, чего именно дама собирается надеть, – Повернётесь, только когда разрешу!
– Уважаемая миссис МакГоннегал. – это влез наконец взявший себя в руки доктор Людвиг, – Позвольте всё же вам помочь. Хотя бы в плане способности стоять на ногах. Смотреть на вас мы не будем. А то вас всё ещё качает! А мы с доктором Кимуро – всё-таки вдвое старше вас! И как представители науки – выше этого!
– Ага – два раза выше! Ну и дела: прямо Сусанна и сладострастные старцы… – но криво усмехнувшись, Наиля всё же вздохнула. И соблаговолила внять уверениям, – Ладно, уважаемые доктора. Согласна. Колбасит пока действительно… Словно в штормовом море.
Оба доктора, бережно поддерживавшие даму за предплечья и талию, скромно отводили глаза к стенам рубки. Техник Ходжес и первый помощник отвернулись к выходному люку.
Некоторое – и довольно продолжительное! – время кроме сопения и тихих ругательств слышно ничего не было. Затем дама смилостивилась:
– Ладно уж. Разворачивайтесь!
Вот теперь Гопкинс смог наконец по-достоинству оценить сокровище, которое спас для них «сволочь» Харак.
Лицо – не сказать, что миловидное, но по-своему привлекательное. Правильные черты, смоляные брови, чётко очерченный волевой рот, большие, широко расставленные карие глаза. Очень живые и выразительные. Фигура… Пожалуй, её можно было бы назвать стройной. Или, скорее, спортивной. Голубой комбинезон, плотно облегая тело, не позволял усомниться, что перед ними – женщина: широкие бёдра, контрастная, хоть и не тонкая, талия, длинные ноги, изящные меленькие ступни. Которые Наиля почему-то не спешила спрятать в стандартные полусапоги, оставив те стоять рядом с ковриком.
Короткие прямые волосы странного коричневого оттенка женщина активно вытирала другим, голубым, полотенцем, взятым из всё той же коробки:
– Ну?! Как я вам? Только без вранья! Нравлюсь? – движения тела, заключённого в наряд, позволяющий теперь только по косвенным признакам судить об этом самом теле, как ни странно, производили куда более сильное впечатление, чем когда это самое тело было абсолютно обнажено и неподвижно. Первый помощник, прекрасно понимавший, что дело тут в воображении, всё равно невольно сглотнул. Доктора традиционно молчали, всё ещё поддерживая даму с обеих сторон.
Дело пришлось снова взять в свои руки Ходжесу. Иначе, как он понял, леди снова рассердится. На отсутствие адекватной оценки её прелестей:
– Супер! – техник не постеснялся плотоядно ухмыльнуться и поднять кверху большой палец, – Секси! Ва-аще класс! Богиня! Вы только оделись, а я уже снова хочу стриптиза! Чтоб мне лопнуть, если у меня уже не… Ну, это… Отреагировало!
– Техник, вы – хамло! Причём – редкостное! Да ещё и циник впридачу. – но по мило покрасневшему лицу было понятно, что пусть грубая, но лесть Ходжеса оказалась даме приятна, – Как вас только ваше начальство терпит!
Отреагировал и первый помощник:
– С трудом. Особенно его ненавязчивый и тупой юмор. Но… Леди Наиля! Вы прекрасны. Без дураков. И я очень рад, что к вам вернулось хорошее настроение.
– Ага – хорошее! Как же! Как ни вспомню, так!.. Сволочь этот Харак. Задолбал он меня, буквально весь мозг вынес. И затрахал своими моралистскими проповедями! О моей будущей «почётной обязанности», и «долге»! Перед чёртовым человечеством. Нет, я просто не могу, – она подкатила глаза к подволку, оскалившись мелкими белыми зубками, – спокойно вспоминать об этом! А если и здесь начнётся та же бодяга, я, я…