Однако когда, набравшись наглости, Вайс заглянул в дверь, его ждал приятный сюрприз.
Развалившись вольготно на постели навзничь, пристёгнутая ремнями женщина мирно спала. Даже подхрапывая. Неопределённая улыбка, имевшаяся на расслабленном лице, недвусмысленно говорила, что его обладательница видит вполне хороший и приятный сон.
Ах ты ж!..
Вот паршивка! Она не притворяется – это видно. Но чтоб вот так: заснуть под дикую пляску «Пронзающего» и стоны и скрипы всех его бимсов и шпангоутов…
Такого самому коку не удавалось никогда!
Но… Надо так и так разбудить её. Потому что через сорок минут, если техники и инженеры не найдут неполадок, или проблем, корабль продолжит разгон, и поесть нормально окажется просто невозможно. Вайс снова постучал. Покашлял. Сказал:
– Миссис МакГоннегал. Да миссис МакГоннегал же, чтоб вас!.. Проснитесь уже!
Женщина засопела, голова чуть повернулась к нему. Открылся один глаз. Затем и второй. Наиля нахмурилась:
– Кок Вайс! Вы почему вошли без стука?! А если б я была раздета?!
Подумав про себя, что как раз это было бы замечательно, Вайс сказал:
– Прошу прощения, миссис МакГоннегал. Дело в том, что я и стучал, и, кашлял, и кричал. Однако, подумав, что вы могли с непривычки и потерять сознание, решился войти. Откуда я мог знать, что жуткие рывки и тряска вас попросту – убаюкали?!
– Хм-м… Пожалуй и правда – ниоткуда. Но не переживайте. Со мной всё в порядке.
– Очень рад это слышать. В таком случае, может быть, вы захотите поужинать? То есть – прямо сейчас, пока «Пронзающий» снова не начал набирать скорость, и ваш стол не начал опять выписывать кренделя и трястись? А сегодня на ужин – котлета, и борщ!
– Вот как? Ага. Соблазнили. Да и пахнет – очень даже… Иду!
– Вот и славно. Я тогда – к себе. – удаляясь, кок отметил всё же, что умыться и почистить зубы Наиля-таки надумала – прошла в ванну, и, пока он нарочито неторопливо запирал дверь, начала плескаться, даже отфыркиваясь.
Чёрт. Неужели действительно – спала?
Ну и крепкая же у неё в таком случае нервная система!
Впрочем, об этом они уже догадались…
Ночь прошла спокойно.
И когда утром капитан Пауэлл пришёл на мостик, вахтенный офицер, Макс Иверсен, с большим удовлетворением доложил:
– Капитан, сэр! Вахту несёт лейтенант Иверсен. За время дежурства происшествий не было. Правда, два раза пришлось отстреливаться от метеоритов. Успешно. Все агрегаты и механизмы работают в штатном режиме.
– Отлично, лейтенант. Ну а как там с поясом Койпера сейчас?
– Остался далеко позади, сэр. Думаю, камней больше не будет.
– Будем надеяться. А как там… миссис МакГоннегал?
– Вроде, нормально, сэр. Во всяком случае, в столовую и в ванну не выходила. И – дышит. Док Людвиг говорит, что по энцефалограмме – опять спит.
– Хорошо. Продолжайте работу.
Пауэлл вышел из рубки, с одной стороны радуясь, что они уже практически вышли из солнечной системы, и поэтому ни камни, ни пылевые облака кораблю не угрожают, а с другой – чувствуя определённую тоску. По навсегда покинутым родным «берегам». Отчизне. Откуда они уносят злость на идиотов, навсегда, похоже, испортивших замечательную планету, а с другой – хрупкую надежду, что удастся как-нибудь продолжить человеческий род с помощью той заковыристой штучки, что отсыпается сейчас после гиберсна.
Ладно. Он сегодня специально встал пораньше, чтоб проверить: всё ли в порядке в хозяйстве доктора Маркса. Потому что именно туда сегодня поведут уважаемую Наилю.
После завтрака и тренажёрного зала.
Хотелось бы, чтоб многообразное хозяйство доктора предстало… Достойно!
Как ни странно, но сегодня тренировка прошла вполне благополучно.
Збигнев Честны прекрасно помнил, на какие снаряды какие грузы устанавливать, и какие пружины на какое усилие регулировать. Поэтому они вдвоём с лейтенантом Джеком Коллинзом оперативно всё установили и подготовили. Дама соизволила снизойти:
– Вот уж спасибо. Всегда приятно, когда о тебе заботятся!
– Без проблем, миссис МакГоннегал. – Збигнев взял на себя роль «старожила», и поддерживал диалог, в моменты, когда Наиля переходила от снаряда к снаряду и что-то спрашивала, – Кстати, разрешите вопрос?
– Ну спрашивайте. – женщина откинулась на спину, ухватив сильными руками кронштейны для накачивания дельтавидных.
– Огурцы и правда – помогли?
– Хм. Может, и помогли. Ну, во-всяком случае, не помешали. А от тряски и качки я попросту заснула – видать, этот рефлекс остался с детства, когда меня укачивал в качалке двоюродный брат. Он был всего на пять лет старше, и уж так на меня злился… Что приходится укладывать эту соплю, вместо того, чтоб играть! Ладно, продолжим.