От лифта она сходила налево, потом направо. Поползновение позвонить в любую квартиру и показать адрес, Нина подавила: нельзя беспокоить людей. Нашла дом, корпус и квартиру найдет. От того, что в подъезде было не холодно, она как-то приободрилась. Надо вниз спуститься, выйти на улицу и зайти в следующий подъезд. Кабина сразу открылась, лифт снизу никто не вызывал, странно вообще-то: сейчас люди как раз должны с работы возвращаться. Нина нажала на кнопку, но двери не закрылись, лифт перестал работать. Только что работал и вдруг перестал, Нина вышла на пустую грязную лестницу, и стала осторожно спускаться вниз. На каждой площадке отвратительно пахло мусоропроводом. Нина разок остановилась и посмотрела в окно: насколько хватало глаз, виднелись темные громады одинаковых домов, свет в окнах выглядел как-то не так: тусклый красноватый свет, похожий на театральную декорацию. На улице, оказавшись под уличными фонарями, Нина внезапно решила плюнуть на адрес и двигаться к своей остановке автобуса: хватит с нее, пора домой. Позвонит утром дядьке и упросит его встретиться где-нибудь в городе, в любом удобном ему месте. Больше она сюда ни за что не поедет.
Интересно, а с какой она пришла стороны. Нина теперь понятия не имела, где остановка по Светлоярской улице. Фонари на подъездах одновременно ярко вспыхнули, но потом после вспышки они стали гореть в пол-накала, едва освещая пространство перед домом. «Напряжение в цепи у них барахлит» — подумала Нина. «Не стану теперь я никому адрес показывать, просто спрошу, где остановка. Про автобус любой знает». Как назло на улице не было ни единого прохожего. В подъезде Нина машинально нажала кнопку лифта и он неожиданно заработал, вознося ее на тот самый этаж, на котором она так и нашла квартиру 147. Нина на всякий случай еще раз позвонила на номер вчерашнего дядьки и, ничего не добившись, уселась на грязный плиточный пол, облокотилась о белую стену, местами закопченную окурками, стену и заплакала, морща лицо и горько всхлипывая. Она прекрасно понимала, что плакать глупо, но поделать с собой ничего не могла. Слезы так и лились у нее из глаз.
Лида оказалась в темной передней типовой однокомнатной квартиры. Небольшая комната с диваном и стенкой и довольно просторная кухня, выглядевшая столовой. Пора … Нина в отчаянии, сидит на грязном полу и плачет, хватит ее мучать. Лида поймала себя на том, что полностью отключилась от Ясуловича, сейчас для нее существовала только Нина Васильевна Львова, нескладная низенькая пожилая женщина. Степень ее стресса была оптимальна, не больше и не меньше, чем полагалось для клиента в «коридоре». Лида открыла дверь квартиры и сразу заметила силуэт сидящей на полу Нины. Распахнутая шуба, вытянутые вперед ноги в меховых сапогах, рядом варежки грубой вязки, купленные на рынке. «Простите, я могу вам чем-то помочь? Вы кого-то ищите?» — Лидин голос звучал настолько естественно, что Нина моментально взяла себя в руки, чтобы не показаться смешной. Мало того, что она сидит на грязном полу, так еще и плачет. Какой стыд, женщина подумает, что она ненормальная, и будет права. Нина сразу забыла про остановку и решала еще раз попытать счастья: «Вот у меня тут адрес. Вроде правильный подъезд, а квартиру я не могу найти. Может я неправильно записала?» — Нина уже стояла перед распахнутой дверью.