— А я вообще, если хотите знать, не понимаю, кто вы … Откуда пришли? Что вам от меня нужно? Вы же не просто так пришли. Я права?
— А если просто так? Может я просто хотел с вами повидаться. Что тут такого?
— Для человека ничего такого, но не для вас. Вы сами говорили, что вы не человек. Я запомнила, хотя и не понимаю, кто вы. Вы же мне все равно не объясните.
— Лида, я бы с удовольствием, да только это практически невозможно.
— А вы попробуйте.
— Я — связной между материальным, в вашем случаи, белковым миром и мысленной идеалистической субстанцией. Я микроскопическая частица универсального разума, который управляет бесконечной вселенной. Я — мысль, идея … воспринимайте меня так. Для вас это синклит, он существует, и для его существования не нужно энергии, он — нематериален. Для контакта с вами я стал человеком и для поддержания этой функции затрачивается непредставимое количество энергии. Я вам объясняю, как могу, кто я, но вряд ли вы сможете это постичь. Верующим людям это легче, но тут не надо иллюзий, ни я, как частица нематериального синклита, ни синклит как цельность — не бог, которому молятся, и который, якобы, создал человека по своему образу и подобию. Это наивно и неверно по-сути. У чистой идеи нет никакого образа. Образ идее придают люди, и это в общем-то неразумно. Синклит не следит за людьми, не направляет их, не наказывает, не воздает … религия — это придуманная людьми философия всевластного божества, как бы его не называли разные конфессии. А мы, между тем, — это разум вселенной, у него свои непостижимые людьми законы развития, которые, если я попытаюсь вам их изложить, только запутают … Синклит — это в человеческом понимании, скорее наука, чем мораль.
— Я как вербовщица, тоже работаю на идею синклита, но так до сих пор и не понимаю, зачем мы вербуем людей, зачем все это надо? Синклит проводит какой-то эксперимент? Так? В чем он состоит? Или не стоит меня в это посвящать, потому что я все равно не пойму? Клиенты часто воспринимают вербовку как эксперимент, а я им отвечаю, что они ошибаются. Значит все-таки они часть какого-то масштабного эксперимента, не стоит этого отрицать?
— Да, конечно это эксперимент, который связан с математической комбинаторикой. Мы рассчитывает множества сочетаний во всех их вариантах и перестановках, чтобы проверить условия, при которых модификации личности приведут к изменению судьбы. Насколько мелки должны быть изменения, чтобы образовать модифицированную цепочку, создающую иной алгоритм. Жизненный путь — это сложный алгоритм, состоящий из множества элементов, которые мы тасуем, создавая иную комбинацию, выраженную в числах, стремящихся к бесконечности. Понятие бесконечности вам не постичь, и тут нет ничего для человека обидного. Просто учтите, что комбинации в бесконечно больших числах имеют бесконечное количество модификаций. Лида, вы красивая, умная женщина, зачем вам эта математическая абракадабра? Просто делайте свое дело и наслаждайтесь жизнью.
— Хорошо, Андрей, оставим это. А зачем вы пришли?
Андрей продолжал загадочно улыбаться, с аппетитом уплетая маленькие шоколадные пирожные, которые Лида для него «сделала». Она воочию видела хозяина всего один раз в том сумрачном зале «иностранки», который послужил ей туннелем. Он был все тот же: худощавый мужчина средних лет, с небольшой академической бородкой, в очках. Ни дать, ни взять вузовский профессор, скорее технарь, чем гуманитарий. «Странно, внешне он вроде ничего … но совсем его не хочется. Почему интересно так? Да можно ли иметь с ним секс? Большой вопрос.» — Лида не могла заставить себя не думать о хозяине как о мужчине, хотя с досадой понимала, что Андрей и эту ее мысль прочитал.
— Ну, что вам, Лидочка, интереснее? Могу ли я удовлетворить женщину и насколько мне это было бы приятно? … Или «зачем я пришел?» — все-таки основной базовый вопрос? Насчет секса … тут все не так просто, как вам кажется. Разумеется я могу вас, грубо говоря, трахнуть, да только я отличаюсь от обычного человека тем, что не совершаю поступков и действий, которые не работают на мою цель. Я — связной синклита, я должен делать то, что необходимо для службы. Если бы секс с вами был мне необходим для дела, поверьте, я бы смог быть вам желанным. А сейчас вы меня не хотите, я специально сделал себя асексуальным. Секс нас бы просто отвлек, дикая растрата энергии, причем впустую. Да, да … вы правы … это я вмонтировал в фильм вашего Андрея прощальные кадры, он и сейчас не может от них оторваться. Он действительно очень хороший мастер, и хороший, кстати, любовник.
— Зачем вы это сделали?
— Ну как зачем? Доставить вам удовольствие, именно вам, он тут ни при чем.
— Вы на нас смотрели?
— Да, смотрел, вы же знаете.
— И …?
— Что «и»? Вы, Лида заслужили его. В сегодняшнем списке, учитывая ваши вкусы, я подобрал мужчину, которым я хотел вас наградить. Я, собственно, по-этому поводу и пришел, причем лично … Мог бы разговаривать с вами со «стены», но этого было бы в данном случае недостаточно.
«Что он тянет кота за хвост? Лично приперся и кофе видите ли пьет, корчит из себя нормального мужика … субстанция бесплотная, рисуется тут перед ней! Он, главное, сделал, чтобы она его не хотела. Да она бы и так его не захотела … понимал бы что … асексуальный наш …» — Андрей действовал Лиде на нервы: что у него за причина общаться с ней лично, но она выдерживала паузу. Сам расскажет, никуда не денется.
— Лида, вы служите вербовщицей уже шестой год, у нас была возможность вас узнать. Я пришел вам сказать, что мы очень довольны вашей службой. Работа вам в радость, то-есть вам интересны люди, вы умеете с ними ладить, причем с представителями разных социальных и культурных групп, это редкое умение. Вы дисциплинированы, способны к продолжительному усилию. Кроме того вы самокритичны, сознаете что вам есть над чем работать, например, стремиться к полному беспристрастию, хотя может быть это практически немозможно. Ваша пристрастность нас не пугает. Люди могут вам нравиться или не очень, но даже с самыми несимпатичными вы работаете добросовестно.
— И что? Вы пришли мне грамоту вручить? Тогда уж лучше денежную премию.
Лида прервала хвалебный монолог, хотя и сама понимала, что получилось грубовато. Зачем он ей все это говорит? Ну, довольны, и дальше что? Чтобы это сказать, незачем было к ней в дом приходить.
— Ну, ладно, расценивайте это как грамоту … Синклит переводит вас на следующий уровень. У вас будут более серьезные полномочия. Например, помните, мы с вами об этом говорили, вы сами сможете создавать «туннели» под конкретных клиентов. Сейчас вы просто по определенным числам появляетесь с капсуле, а на новом уровне, я смогу контактировать с вами по мере надобности. Вы услышите мой голос в голове, и вам будет ясно, что я вас сюда зову.
— Я теперь буду чаще бывать в капсуле?
— Возможно чаще, но дело не в этом. Просто мы нарушим регулярность, порядок. Так всем будет удобнее.
— Кому удобнее? Вам?
— Лида, нам разумеется, но и вам тоже. Вы же иногда стремитесь попасть в капсулу вне установившегося расписания, но не можете. Я же знаю, что вы тоскуете по капсуле, желаете побывать в ней, чтобы оторваться от рутины. Поверьте, я выберу такой момент и позову вас сюда.
— Как это позовете?
— Да просто. Вы услышите мой размеренный, хорошо знакомый вам голос, он зазвучит в вашей голове. Кроме вас никто его услышать не сможет. Не беспокойтесь. Чтобы так стало, мне надо кое-что в вас вживить.
— Чип? Еще чего? Я не желаю быть вашей собачкой, которая этим чипом привязана к хозяину.
— Лида, это не чип. Успокойтесь. Что вы такая сегодня агрессивная. То, что я в вас вживлю, это и есть награда, своеобразный шеврон, знак отличия вербовщика второго уровня.
— А что, есть другие уровни.
— Да, есть. Но я пока не стану о них говорить. Вербовщиков второго уровня не так уж много, а вербовщиков более высоких уровней вообще считанные единицы.
— Как вы в меня эту штуку вживите? Это больно?