Жутко трудолюбивый и немного тугодумный Чанг занимается этическими и религиозными системами Земли - от Хаммурапи до Сергея Нечаева. Чанг - крутой. Он - ближайший помощник Рассела и у него постоянно есть несколько подчиненных школяров, которых этот зануда-недомерок гоняет, как сержант новобранцев. Как вы, конечно, поняли, Чанга я очень ценю и уважаю.
Рыжий Финн работает в одиночку, он изучает оружие и войны. Большой интерес у Финна вызывает весь огнестрел - от древних пищалей до пулеметов с дистанционным управлением, стреляющих пулями с обедненным ураном. Финн и сам чем-то похож на предмет своих исследований - такой же жесткий, порывистый и почти огнедышащий, особенно когда говорит о том, чем по-настоящему увлечен. Этого парня я люблю.
У ветренной брюнетки Имельды весьма специфический интерес, она занята исключительно танцами. Ее стихия - танго, сальса, полька, мазурка, но также и классический балет и даже индийские бхаратанатьям. Я думаю, Вы догадались - с ней я танцую.
Овамба специализируется на земных средствах изменения сознания - от придушивания и холотропного дыхания до тяжелых наркотиков. А также на последствиях их применения. Я думаю, выбор предмета связан с собственными наклонностями Овамбы. Он крепок как камень, здоров как бык, нагл и испытывает болезненный интерес к самоубийству разума. Его я презираю. С ним я пью.
И так далее. И тому подобное.
Я - постоянный сотрудник на должности эксперта-консультанта. Мое положение несколько двусмысленно. Я - одновременно и энтомолог, и бабочка. Изрядную часть моего времени занимают разговоры со специалистами, которых интересуют не столько мои знания, сколько сочетание доступных им сведений о земной культуре с моей скромной персоной. Как я вписываюсь в интерьер обычного земного жилища. Как реагирую на мелодрамы, боевики и комедии. Как моя психика отзывается на симфонии Гайдна.
С другой стороны, я указываю коллегам на ошибки и неточности в изучении и воспроизведении моего мира. Обращаю внимание на предметы и явления культуры и искусства, которые дают возможность лучше понять душу моего народа.
А еще я дежурю в Музее, отвечая на вопросы посетителей и проводя экскурсии. Иногда это забавно.
***
В группе выделяется худой очкастый парень студенческого вида. Слушая мой рассказ, он иронично хмыкает, корчит саркастические гримасы и глядит по сторонам. Прочие экскурсанты не обращают на него внимания и студентик из-за этого заметно нервничает. Ну как тут не помочь?
- Хотите о чем-то спросить? - вежливо интересуюсь я.
- Чушь! - радостно кричит школяр.
- Что именно?
- Вы утверждаете, что в этом городе - как Вы его назвали, Москве? - температура воздуха неделями держалась ниже ноля по Цельсию. Но вода при такой температуре замерзает! - с вызовом заявляет студент, - А основой жизни на Земле являлась именно вода. Я об этом прочитал перед экскурсией. Что на это скажете?
Студентик победно глядит на меня и одновременно - украдкой на полненькую рыжую девицу из той же группы. У девчонки молочно-белые открытые плечи и большие удивленные глаза. Я улыбаюсь.
- Ничего. Вы абсолютно правы. Давайте перейдем в следующий зал.
Мой несостоявшийся оппонент озадачен и раздосадован. Неужели его искрометная эрудиция так и пропадет незамеченной? Но замечает заинтересованный взгляд толстушки и начинает пробираться к ней.
А вот безмерно уверенный в себе пузатый господин снисходительно объясняет другим посетителям, что так называемые птицы несомненно - вымышленные существа, ибо они тяжелее смеси газов, из которой состоит атмосфера Земли.
- Ведь я прав? - толстяк обращается ко мне за подтверждением.
- Да, но, нет, - сокрушенно мотаю головой, - Птицы тяжелее воздуха, но они существовали на самом деле.
- Но как тогда эти штуки могли летать? - интересуется господин.
- Это слишком сложно, - пытаюсь отговориться я.
Я, конечно, могу начать разъяснять основы аэродинамики, но не уверен, что это будет интересно даже самому доморощенному орнитологу.
- Давайте лучше посмотрим вот на этот...
- Нет, объясните, - горячится уязвленный господин, - иначе зачем Вы здесь?
Действительно, зачем я здесь? Ну, во-первых, работа дает мне ощущение востребованности. Во-вторых, это часть сделки. В обмен на помощь группе Рассела я имею постоянный неограниченный доступ к информаторию Музея. Ко всем его закоулкам, где воссоздан целый мир. Погибший мир моей родной планеты, куда я бегу в моменты отчаянья или скуки.
Рассел и ребята не забывают постоянно подчеркивать, что я - важный член исследовательской группы, незаменимый эксперт-консультант. На самом деле, конечно, я для них, по большому счету, всего лишь, одушевленный муляж. И всегда им был.
Ну, возможно, кроме Кати.
***
Хорошо помню день нашего знакомства.
Отбываю положенные часы присутствия в Музее в обычной роли гида-экспоната. В открытое окно льется яркий свет.
Мое внимание привлекает пацаненок младшего школьного возраста - круглый и невероятно бойкий. Он носится от одной витрины к другой, иногда от очередного экспоната кидается к уже увиденному, удивленно взмахивает руками и вполголоса издаёт звуки восторга и изумления.
Внезапно вихрь останавливается передо мной, материализуется в любопытного мальчишку и начинает разглядывать во все глаза. Я улыбаюсь.