— Да бери уже! — донеслось от моих друзей. — Гляди, их сейчас же сорвёт с катушек! Сполохи времени! Это грандиозно! Бери, твою в душу!
Ну что делать, я взял последний образец. Очень хотелось зажмуриться, и я даже этого бы не постеснялся, но мысленно предположил, что время может пойти нормальным своим ходом и в меня может врезаться какой-нибудь отчаянный «богомол». Всё, камень в моей руке… Туман поля растекается волной по моему телу. «Плотность не сказать, что повышенная, точно не базальт» — мозг автоматом закинул мысль в моё сознание, наверное, чтобы оно не спятило от нахлынувшей новой картины. Насекомые до этого же колебались. А теперь они неслись прямо через нас… Сотни, тысячи. Остановились. Снова понеслись назад, всё в точности так же, как несколько секунд до этого, по своим же следам. И опять вперед. Но видеть, как сквозь твоё тело пробегает ужасная тварь, было, всё же как-то не по себе.
— Твою же материнскую… Нас как бы нет! И слава Богу! Это твой, как это, «бабочкин эффект»! — В голосе Виталика чувствовалось торжество.
— Не совсем, но это неописуемо, друзья мои! Мы всё видим, но существуем как будто в другом измерении! — гулко констатировал «спецэффекты» Саныч.
— Как будем выпутываться? — Мне захотелось вернуть всех на землю. — Выпускать камни из рук теперь — не совсем будет хорошей идеей, погибнем сразу же.
— Нужно усилить эффект, — ответил Саныч.
— Куда ещё усилить? Камней-то больше нет! — я смотрел на беснующуюся и погибающую от огня и давки вокруг меня жизнь.
— У меня папа был с другом на рыбалке один раз… — начал Виталий.
— Виталик, ну давай потом про папу! — возмущенно выкрикнул я.
— Нет, пусть скажет! — выкрикнул Саныч.
— Ну и вот, — перекрикивая ужасный шум продолжил Виталий, — они на лодке поплыли по озеру, отплыли от берега километров на пять, как поднялась буря. Волны прям за борт захлёстывали. Вот-вот перевернётся лодка. Друг говорит: «давай обнимемся». А отец ему: «Серега иди на хрен, давай так попрощаемся». Тот ему: «ну ты дурак совсем!? Давай присядем, обнимемся, центр тяжести сместим ниже. Лучше бы лечь, да не уложимся». Понимаете? Так и спаслись, донесло их ветром до берега, не перевернуло.
— Изменили физические свойства себя с лодкой как единого объекта, — поднял указательный палец вверх Саныч. — Давайте! На раз, два, три!
Каждый из нас, держа камень в левой руке, правую закинул на плечо спутника.
— А точно в левую надо? — донеслось от Виталика.
Но ему никто не успел ответить. Сильная вспышка, грохот, тьма… «Сейчас, наверное, это был самый глупый поступок во всей Вселенной!» — пугливо завизжала и убежала от меня последняя мысль, прежде чем моё сознание провалилось в небытие.
«Великий космос, великий космос… Причем здесь космос? Почему у меня такие мысли? И как это… Грандиозно!» — вернулось сознание, и если бы мой восторг можно было бы почувствовать, как вибрацию, то она бы вызвала самое ужасное землетрясение в истории. Потому что я смотрел на космос. Он был повсюду… Не существовало ни верха, ни низа. Вокруг мерцали мириады звёзд, несколько туманностей радовали переходами цветов от синего и голубого до оранжевого и красного, — сердце защемило от красоты. Млечный путь был виден сразу весь, ведь под ногами не было ничего. А ноги? А тело? Я видел лишь какой-то белесый туман вместо себя. Но страха не было. Рядом со мной «висели» еще два таких же облачка. Я понимал, что это мои верные спутники и они сейчас переживают те же чувства что были и у меня. Справа… Справа находилась огромная и яркая звезда — это было наше Солнце, я это понимал, как — не знаю. Перед нами появилась планета… Она становилась всё больше и больше, вот остановилась, но разглядеть что-либо на её поверхности было невозможно — это был шар, сплошь укрытый покровом светло-желтых облаков. Спиной, наверное, не знаю, была ли она вообще у меня в тот момент, — я почувствовал, что сзади приближается что-то… Что-то опасное. Мимо нас пролетел какой-то тёмный ком, разглядеть его было невозможно, я знал, что он есть и его было видно только как чёрный силуэт, закрывающий звёзды. К счастью он не остановился возле нас, а полетел дальше, прямо к желтоватого цвета планете. Секунда, две, три… Сейчас он войдёт в слой облаков и исчезнет… Но этого не произошло. Вспышка! Я закрыл глаза, но это не помогло, — я всё равно всё видел. Мне показалось что сейчас планета разорвется на куски. Но как только интенсивность свечения стала спадать моему взору представилась ещё более невероятная картина: теперь было две одинаковые планеты, и они были точной копией друг друга. И вопреки закону тяготения они разлетались в разные стороны… Все происходило в звенящая тишине — очень контрастно. Это была потрясающая картина планетарной катастрофы, но не в обычном своем понимании.
Потом появились плавные колебания всего космоса и нас, — как я начал их ощущать без тела — было непонятно, но очень интересно. Осмыслить до конца новые ощущения мне не дали, вновь отключив моё сознание. И кто всегда это делает?
Вновь открываю глаза — мы на Земле… На Земле? Саныч сидел рядом на каком-то валуне и тер кончиками пальцев свои виски, его усталый голос донёсся в непривычной тональности:
— Кажется я ощутил бесконечность…
— Кажется я ощутил себя девочкой Элли, — эти слова Виталика вновь, как, впрочем, и всегда подействовали ободряюще, и я сказал:
— Рад вас видеть… эээ… друзья мои. Мы вернулись?
— Конечно же нет. Зацени пейзаж, — махнул рукой Виталик.
Первое впечатление — мы оказались на Луне: редкие камни, валуны, и уходящая почти до горизонта голая поверхность покрытая или серым пеплом, или мелкой фракцией серого песка, смахивающего на лунный реголит. Но воздух был, и его состав и плотность оказались достаточно пригодными для дыхания. Вот только весь горизонт… Вокруг нас стояла далёкая стена из желтых облаков, над головой — темно-синее небо. Взглянув под ноги, мы увидели выходы горной породы желтого цвета, она широкой полосой уходила куда-то вдаль. Саныч присел, разглядывая камни:
— Это сера…
— Напоминает «желтую дорогу». Кхм… Как в сказке, — воспоминания о недавнем сне всколыхнуло меня.
— Я надеюсь, что и наша сказка закончится удачно, друзья мои, — Саныч указал на камень с Венеры, что до сих пор держал в руке, — а эти — давайте пока уберем в рюкзаки…
Мы согласились и выполнили его просьбу.
— Саныч, я боюсь спрашивать, но скажи: куда нас чёрт занёс?
Наш командир, прежде чем ответить, внимательно посмотрел по сторонам. Взял в руки бинокль:
— Сейчас, Виталик. Вижу частично горы, но они скрыты этими желтыми облаками… Интересно: все облака от нас примерно на одинаковом расстоянии. И эта странная пустыня… На современной Земле такой нет.
— Ещё меня тревожит это видение про космос. Как можно всё это свести воедино? — я с надеждой посмотрел на руководителя.
Он поднял вверх палец:
— Это было незабвенно, честно сказать, это лучшее что я видел в жизни! Но давайте пофантазируем дальше, по лицу же нам никто не даст?
— Нет, — подтвердил Виталий.
— Мне кажется, что мы с вами стали свидетелями потрясающего события. Там, в космосе. Эта бело-желтая планета была Земля. В далекой древности. Потом с ней произошло что-то… Ну вы видели. Столкновение с тёмным объектом. Он был антиматерией или черной дырой — сказать не могу, может ни тем ни другим. Но теперь дальше: вместо колоссального взрыва мы видели фантастическое явление, энергия пошла не на разрушение, а на созидание. Появился клон, дубликат нашей матушки — Земли…
— Венера… — прошептал я.
— Правильно, Андрюша! Только вот она осталась до сих пор такой, какой Земля была миллиарды лет назад, и орбита ее пролегает ближе к Солнцу. Но вот свойства ее пород — как мы все с вами недавно убедились, в корне отличаются от земных и обладают свойствами эээ… менять положение во времени.
— Почему же наши аппараты на Венере никуда не унесло? — этот мой вопрос ненадолго смутил профессора.